Ссылка на оригинал
Автор: Дмитрий Крамер
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: NC-21
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Мистика, Детектив, Экшн (action), Психология, Даркфик, POV
Предупреждения: BDSM, Смерть персонажа, Насилие, Изнасилование, Нецензурная лексика, Кинк, Секс с использованием посторонних предметов, Некрофилия
Размер: Миди, 55 страниц
Кол-во частей: 23
Статус: закончен
Описание:
Феликс - лучший гробовщик города - спасает от самоубийства красивого паренька, Данилу, и делает его своей сексуальной игрушкой, насильно удерживая его в подвале. Однако вскоре маньяк узнает, что его пленник не так уж и прост - его ищут менты и мафия, как подозреваемого в убийстве семьи местного криминального авторитета. А еще Данила оккультист, да и причины его самоубийства очень небанальны...
Посвящение:
Посвящаю моей сестре, Лее Вселенной
Примечания автора:
По сути триллер: много секса, жестокости, тайн и мистики. Людям с поломанной психикой и любителям флаффа просьба обходить этот фф стороной)
Глава 1. Дневник Феликса. 26 апреля, 2012 год
Сегодня днем я ездил к Виктору за новым набором лекарств. Он живет на другом конце города, и всё шло как обычно, мы переговорили о делах, и я возвращался назад, среди недостроенных домов, когда увидел тонкую фигурку в темном пиджаке и белой рубашке. Фигурка меня заинтересовала... Чем? Не знаю... Угловатость и резкость движений, всклокоченные волосы, я был готов поклясться, что у него красивое лицо. Я был в этом уверен. Да если бы и ошибся... Кто с меня спросит? Что-то меня зацепило, и я поехал медленнее, чувствуя, как по телу пробегает приятная дрожь. Райончик был пуст, и это было весьма кстати.
Я знаю, уверен, что я человек не злой... Но теперь это хрен докажешь. Я припарковал машину у одного из недостроенных зданий и пошел следом за парнем, стараясь оставаться незамеченным. Это было не сложно. По-моему, ему было плевать не только на то, кто идет сзади, но и куда идти в принципе. Парень резким движением открыл дверь подъезда многоэтажки, в которой еще не было стекол, и зашел внутрь. Я, конечно же, поспешил за ним следом, на миг лишь успев заметить, что у моей будущей жертвы тонкое лицо, темные глаза и волосы, немного не достающие плеч. Мне это понравилось, а то, что он идет в безлюдное место, понравилось еще больше.
Я бесшумно поднялся по лестничной клетке, услышав, как он остановился на уровне пятого этажа. Меня в некоторой степени интересовало, куда он идет, возникла даже мысль что мальчик наркоман, однако, как позже стало понятно, это не так. Я поднимался на второй этаж, когда услышал, как что-то небольшое разбилось прямо под окнами. Я посмотрел вниз. Кажется, это был его сотовый телефон. В этот момент меня осенила страшная догадка, зачем он пошел сюда. Я побежал быстрее, уже не заботясь, услышит он меня или нет. Мне было плевать, что он сделает через сорок минут, но сейчас... сейчас он не должен был сдохнуть, не порадовав меня. А что он собирается отправиться на тот свет, сомнений не возникало.
Я бежал, перепрыгивая через ступеньки, но парня уже не слышал. Я не знал, на каком он этаже, в какой из квартир, где, к счастью, дверей еще не было. Поэтому я заглядывал в каждую, одна за другой. Пока, наконец, не увидел его, сидящем без пиджака, на полу. Рукава рубашки были закатаны, а по рукам сочилась кровь. Я быстро определил, что раны еще не были глубокими, но парень не думал останавливаться, он делал новые и новые порезы, вдоль и поперек, буквально кромсал руки, на которых я успел разглядеть многочисленные татуировки. Увидев меня, он вздрогнул и поднял глаза . Затем тут же опустил их, будто устыдившись своего внешнего вида и замер, глядя перед собой. Его губы были приоткрыты - мальчик явно что-то хотел сказать, но, видимо, не знал с чего начать и чем закончить. Вообще-то я тоже не был настроен разговаривать, поэтому в тот момент мы даже не познакомились. Постель ведь не повод для знакомства, верно? Я подошел к парню вплотную, отнял нож, который тот еле держал в руке и отвесил ему пощечину. Самоубийца как будто проснулся, видимо, сообразив, что его безопасности что-то угрожает. Патовая ситуация, конечно. И уже готов проститься с жизнью, а всё равно боишься незнакомца с мутными намерениями. Мальчик, который и так не слишком силен, попытался дать мне сдачи и даже произнес что-то из разряда: "Уйдите" или "Не смейте". Не помню, что он сказал, но его испуг был настолько очевиден, что мне это даже польстило.
- Смерти не боялся, а меня боишься, малыш? - я поднял его на ноги и прижал к стене, поглаживая рукой по груди и животу, чувствуя, что всё внутри поднимается от одного только его запаха. Не понимаю, что у него за запах, но меня он сводил с ума. И взгляд... Наполненный ужасом. Ничто так не заводит как страх, страх жертвы.
Кровь из его рук капала на пол, лишая силы, хотя в какой-то момент он попытался сопротивляться, что доставило мне некоторое удовольствие. Я вывернул ему запястье и поставил на колени. Мы уже были оба перепачканы кровью. Следующим аккордом стали джинсы. И стоило мне расстегнуть ему молнию, как он снова начал сопротивляться, а точнее, дергаться. Меня это только позабавило, я уже трогал рукой его промежность, а джинсы и нижнее белье болтались на его коленях.
- Я же... я умираю... - И не поспоришь, кровь сочилась из рук, но на его реплику я лишь запустил палец в задний проход, проверяя, насколько попка была разработана. Не была.
- Умирай... Я тебе что, мешаю что ли? - раздумывая над тем, что у меня не было смазки, я надел хотя бы имевшийся в наличии презерватив.
- Ненавижу...
- Сколько угодно. Я немного тобой попользуюсь, а потом делай что хочешь, - с этими словами я выпустил его заломленную за спину руку и, смазав дырочку кровью, попытался в него войти. Но не тут-то было! Дырочка была такой маленькой, что в нее и при желании партнера было бы сложно попасть, а при нежелании... Мне не было интересно трахать уже мертвое тело, а этот, похоже, был готов сопротивляться до самой смерти. Сокрушительный удар в печень решил проблему. Парень вскрикнул и завалился на грудь, прижимая колени к животу от боли, чем я и воспользовался. Это было великолепное молодое тело. Я сделал два резких рывка, стараясь проникнуть как можно глубже, на что парень ответил рычанием и стоном. Не знаю, хотел ли он кричать... Воспользовавшись ножом, я срезал его трусы и запихал их ему в рот в качестве кляпа. Он стонал не переставая, иногда громче, иногда тише. Пытался извиваться, но я крепко держал вывернутые за спиной у него руки. Он не мог сопротивляться. А я... в какой-то момент захотел наблюдать за его лицом. Я вышел из него, перевернул на спину, стащил джинсы, обнажил ему грудь и снова вошел в него. Мальчишка мычал, пытаясь хотя бы вытащить кляп, но руки его не слушались, к тому же я с силой сжал ему горло и стал трахать еще сильнее, лишь иногда давая ему вздохнуть. Я смотрел ему в глаза, которые он пытался отводить и когда очередной раз наши зрачки встретились, я увидел в нем такое бездонное море отчаяния, что понял, что через минуту кончу от одного только вида... Парень тихо стонал на одной ноте, и когда я резким толчком ввел член до основания, по его щекам покатились слезы. Что, не ожидал что твоя смерть будет именно такой? Не получилось красиво... Отпустив горло, я вцепился ему в бедра и стонал, стонал от оргазма, громче, чем он от боли.
Я знаю, уверен, что я человек не злой... Но теперь это хрен докажешь. Я припарковал машину у одного из недостроенных зданий и пошел следом за парнем, стараясь оставаться незамеченным. Это было не сложно. По-моему, ему было плевать не только на то, кто идет сзади, но и куда идти в принципе. Парень резким движением открыл дверь подъезда многоэтажки, в которой еще не было стекол, и зашел внутрь. Я, конечно же, поспешил за ним следом, на миг лишь успев заметить, что у моей будущей жертвы тонкое лицо, темные глаза и волосы, немного не достающие плеч. Мне это понравилось, а то, что он идет в безлюдное место, понравилось еще больше.
Я бесшумно поднялся по лестничной клетке, услышав, как он остановился на уровне пятого этажа. Меня в некоторой степени интересовало, куда он идет, возникла даже мысль что мальчик наркоман, однако, как позже стало понятно, это не так. Я поднимался на второй этаж, когда услышал, как что-то небольшое разбилось прямо под окнами. Я посмотрел вниз. Кажется, это был его сотовый телефон. В этот момент меня осенила страшная догадка, зачем он пошел сюда. Я побежал быстрее, уже не заботясь, услышит он меня или нет. Мне было плевать, что он сделает через сорок минут, но сейчас... сейчас он не должен был сдохнуть, не порадовав меня. А что он собирается отправиться на тот свет, сомнений не возникало.
Я бежал, перепрыгивая через ступеньки, но парня уже не слышал. Я не знал, на каком он этаже, в какой из квартир, где, к счастью, дверей еще не было. Поэтому я заглядывал в каждую, одна за другой. Пока, наконец, не увидел его, сидящем без пиджака, на полу. Рукава рубашки были закатаны, а по рукам сочилась кровь. Я быстро определил, что раны еще не были глубокими, но парень не думал останавливаться, он делал новые и новые порезы, вдоль и поперек, буквально кромсал руки, на которых я успел разглядеть многочисленные татуировки. Увидев меня, он вздрогнул и поднял глаза . Затем тут же опустил их, будто устыдившись своего внешнего вида и замер, глядя перед собой. Его губы были приоткрыты - мальчик явно что-то хотел сказать, но, видимо, не знал с чего начать и чем закончить. Вообще-то я тоже не был настроен разговаривать, поэтому в тот момент мы даже не познакомились. Постель ведь не повод для знакомства, верно? Я подошел к парню вплотную, отнял нож, который тот еле держал в руке и отвесил ему пощечину. Самоубийца как будто проснулся, видимо, сообразив, что его безопасности что-то угрожает. Патовая ситуация, конечно. И уже готов проститься с жизнью, а всё равно боишься незнакомца с мутными намерениями. Мальчик, который и так не слишком силен, попытался дать мне сдачи и даже произнес что-то из разряда: "Уйдите" или "Не смейте". Не помню, что он сказал, но его испуг был настолько очевиден, что мне это даже польстило.
- Смерти не боялся, а меня боишься, малыш? - я поднял его на ноги и прижал к стене, поглаживая рукой по груди и животу, чувствуя, что всё внутри поднимается от одного только его запаха. Не понимаю, что у него за запах, но меня он сводил с ума. И взгляд... Наполненный ужасом. Ничто так не заводит как страх, страх жертвы.
Кровь из его рук капала на пол, лишая силы, хотя в какой-то момент он попытался сопротивляться, что доставило мне некоторое удовольствие. Я вывернул ему запястье и поставил на колени. Мы уже были оба перепачканы кровью. Следующим аккордом стали джинсы. И стоило мне расстегнуть ему молнию, как он снова начал сопротивляться, а точнее, дергаться. Меня это только позабавило, я уже трогал рукой его промежность, а джинсы и нижнее белье болтались на его коленях.
- Я же... я умираю... - И не поспоришь, кровь сочилась из рук, но на его реплику я лишь запустил палец в задний проход, проверяя, насколько попка была разработана. Не была.
- Умирай... Я тебе что, мешаю что ли? - раздумывая над тем, что у меня не было смазки, я надел хотя бы имевшийся в наличии презерватив.
- Ненавижу...
- Сколько угодно. Я немного тобой попользуюсь, а потом делай что хочешь, - с этими словами я выпустил его заломленную за спину руку и, смазав дырочку кровью, попытался в него войти. Но не тут-то было! Дырочка была такой маленькой, что в нее и при желании партнера было бы сложно попасть, а при нежелании... Мне не было интересно трахать уже мертвое тело, а этот, похоже, был готов сопротивляться до самой смерти. Сокрушительный удар в печень решил проблему. Парень вскрикнул и завалился на грудь, прижимая колени к животу от боли, чем я и воспользовался. Это было великолепное молодое тело. Я сделал два резких рывка, стараясь проникнуть как можно глубже, на что парень ответил рычанием и стоном. Не знаю, хотел ли он кричать... Воспользовавшись ножом, я срезал его трусы и запихал их ему в рот в качестве кляпа. Он стонал не переставая, иногда громче, иногда тише. Пытался извиваться, но я крепко держал вывернутые за спиной у него руки. Он не мог сопротивляться. А я... в какой-то момент захотел наблюдать за его лицом. Я вышел из него, перевернул на спину, стащил джинсы, обнажил ему грудь и снова вошел в него. Мальчишка мычал, пытаясь хотя бы вытащить кляп, но руки его не слушались, к тому же я с силой сжал ему горло и стал трахать еще сильнее, лишь иногда давая ему вздохнуть. Я смотрел ему в глаза, которые он пытался отводить и когда очередной раз наши зрачки встретились, я увидел в нем такое бездонное море отчаяния, что понял, что через минуту кончу от одного только вида... Парень тихо стонал на одной ноте, и когда я резким толчком ввел член до основания, по его щекам покатились слезы. Что, не ожидал что твоя смерть будет именно такой? Не получилось красиво... Отпустив горло, я вцепился ему в бедра и стонал, стонал от оргазма, громче, чем он от боли.
Глава 2. ДТП
Следственный комитет города Краснодара, расположенный по улице Октябрьской, в двухэтажном красном кирпичном здании, жил своей обычной жизнью.
- А кто это? - кивнул на уходящую заплаканную женщину средних лет старший следователь Сергей Горецкий, только что приехавший с вызова.
- Безутешная мать, третьи сутки разыскивающая своего сына, - помощник следователя, Виктор Мельников, откинулся на спинку кресла и закурил, - Всё как обычно... Отрок 15-ти лет, внезапно исчез из дома, с вещами, маме-папе привет передать забыл. Последователь Анастасии...
- Эти... язычники? Ну правильно, на улице тепло, можно пожить и в палатках. Я бы и сам туда съездил на недельку, а то устал уже... - Сергей сел на свое место, поднял кружку, где на дне плавали разбухшие чаинки и с тоской опустил ее обратно, раздумывая над тем мыть ее или нет.
- Ну что там с ДТП?
- Ничего хорошего. Ищут пожарники, ищет милиция, парня по виду лет 22-х, брюнет, пригож лицом, зовут Данилой Ленским. Вот фото, - Сергей открыл бумажную папку и вынув несколько фотографий, протянул их помощнику
- Ленский?
- Ага, как в Евгении Онегине. Ищут вместе с машиной, на которой он скрылся с места ДТП.
- Лихо... Он еще и смог на ней уехать? Там же смертельный исход. А что за тачка?
- Не поверишь, занюханная КИА. Вообще авария как в кино. Даже не как, а кино. Они умудрились возле торгового центра столкнуться, так что видеокамера всё записала, что нам несколько усложняет жизнь, - Сергей достал диск и запустил его в компьютере.
- Почему усложняет?
- Потому что если 22-летние продавцы бытовой техники умудряются делать такие трюки на машинах, то я неправильно выбрал профессию.
- Чувствуешь, что недостаточно крут?
- Витя, это тебе не гаишников ксивой пугать.
Помощник переместился к ноутбуку следователя. Сергей не врал, видео было что надо. Вот по проспекту мчится навороченный порше с явным превышением скорости. А через мгновение ему наперерез, на красный, вылетает киа, ударяет порше так, что тот отскакивает на тротуар, где, к счастью, нет пешеходов и врезается в столб, буквально огибая его. Киа же, которую занесло, каким-то немыслимым образом тормозит, правда, ударяя еще пару машин и останавливается. Оттуда выскакивает водитель, явно тот самый Данила Ленский, несколько секунд смотрит на разбитый суперкар, затем быстро садится в свой автомобиль и уезжает, по пути теряя передний бампер. В ту же секунду порше взрывается.
- Вот это экшн... - Виктор даже присвистнул, - Это точно не кино снимали?
- Там два трупа, так что навряд ли. Кстати, ты так и не спросил, кто был внутри порше.
- И кто был внутри порше?
- А были внутри порше жена и 13-летняя дочь сочинского криминального авторитета.
В ответ Виктор только и смог произнести несколько нецензурных выражений.
- Интересно, а этот Данила не мог протаранить какую-нибудь другую машину? С нас ведь теперь с живых не слезут.
- Я не уверен, что это случайность, - Сергей вытащил диск обратно, - Да даже если и случайность... Сочинского бандита наша версия не удовлетворит. Они не верят в совпадения.
- И, может быть, даже и правы, - задумчиво произнес Виктор, - А этот Данила, что-то на него есть?
- Ничего особенного. Рядовой идиот. На нем даже неоплаченных штрафов нет. Вообще ничего, за что можно зацепиться, - Сергей пожал плечами, - Так что надо разговаривать с его окружением. Завтра съездишь к его родителям, домой к нему, на работу... Ищи, наводи справки. Если найдешь его, тебе Смирнов премию выпишет. Я так думаю.
- Думаешь, он еще не по пути в какую-нибудь экзотическую страну?
- На какие шиши? Хотя... Тоже проверить надо. Но это вряд ли. Я завтра пробью его по всем базам. И телефон проверю. Надо сейчас запрос отправить. Он у него недоступен.
- Боится...
- Наверно. Ладно, ты иди домой, а у меня еще документы, будь они неладны, - Сергей снова взял в руки кружку и с тоской посмотрел на ее дно, затем поднял глаза на Виктора, - Помоешь ее?...
- Что?
- Пожалуйста... - протянул Сергей, с собачьей печалью глядя на помощника.
- Знаешь, что? Последний раз спасаю.
- А кто это? - кивнул на уходящую заплаканную женщину средних лет старший следователь Сергей Горецкий, только что приехавший с вызова.
- Безутешная мать, третьи сутки разыскивающая своего сына, - помощник следователя, Виктор Мельников, откинулся на спинку кресла и закурил, - Всё как обычно... Отрок 15-ти лет, внезапно исчез из дома, с вещами, маме-папе привет передать забыл. Последователь Анастасии...
- Эти... язычники? Ну правильно, на улице тепло, можно пожить и в палатках. Я бы и сам туда съездил на недельку, а то устал уже... - Сергей сел на свое место, поднял кружку, где на дне плавали разбухшие чаинки и с тоской опустил ее обратно, раздумывая над тем мыть ее или нет.
- Ну что там с ДТП?
- Ничего хорошего. Ищут пожарники, ищет милиция, парня по виду лет 22-х, брюнет, пригож лицом, зовут Данилой Ленским. Вот фото, - Сергей открыл бумажную папку и вынув несколько фотографий, протянул их помощнику
- Ленский?
- Ага, как в Евгении Онегине. Ищут вместе с машиной, на которой он скрылся с места ДТП.
- Лихо... Он еще и смог на ней уехать? Там же смертельный исход. А что за тачка?
- Не поверишь, занюханная КИА. Вообще авария как в кино. Даже не как, а кино. Они умудрились возле торгового центра столкнуться, так что видеокамера всё записала, что нам несколько усложняет жизнь, - Сергей достал диск и запустил его в компьютере.
- Почему усложняет?
- Потому что если 22-летние продавцы бытовой техники умудряются делать такие трюки на машинах, то я неправильно выбрал профессию.
- Чувствуешь, что недостаточно крут?
- Витя, это тебе не гаишников ксивой пугать.
Помощник переместился к ноутбуку следователя. Сергей не врал, видео было что надо. Вот по проспекту мчится навороченный порше с явным превышением скорости. А через мгновение ему наперерез, на красный, вылетает киа, ударяет порше так, что тот отскакивает на тротуар, где, к счастью, нет пешеходов и врезается в столб, буквально огибая его. Киа же, которую занесло, каким-то немыслимым образом тормозит, правда, ударяя еще пару машин и останавливается. Оттуда выскакивает водитель, явно тот самый Данила Ленский, несколько секунд смотрит на разбитый суперкар, затем быстро садится в свой автомобиль и уезжает, по пути теряя передний бампер. В ту же секунду порше взрывается.
- Вот это экшн... - Виктор даже присвистнул, - Это точно не кино снимали?
- Там два трупа, так что навряд ли. Кстати, ты так и не спросил, кто был внутри порше.
- И кто был внутри порше?
- А были внутри порше жена и 13-летняя дочь сочинского криминального авторитета.
В ответ Виктор только и смог произнести несколько нецензурных выражений.
- Интересно, а этот Данила не мог протаранить какую-нибудь другую машину? С нас ведь теперь с живых не слезут.
- Я не уверен, что это случайность, - Сергей вытащил диск обратно, - Да даже если и случайность... Сочинского бандита наша версия не удовлетворит. Они не верят в совпадения.
- И, может быть, даже и правы, - задумчиво произнес Виктор, - А этот Данила, что-то на него есть?
- Ничего особенного. Рядовой идиот. На нем даже неоплаченных штрафов нет. Вообще ничего, за что можно зацепиться, - Сергей пожал плечами, - Так что надо разговаривать с его окружением. Завтра съездишь к его родителям, домой к нему, на работу... Ищи, наводи справки. Если найдешь его, тебе Смирнов премию выпишет. Я так думаю.
- Думаешь, он еще не по пути в какую-нибудь экзотическую страну?
- На какие шиши? Хотя... Тоже проверить надо. Но это вряд ли. Я завтра пробью его по всем базам. И телефон проверю. Надо сейчас запрос отправить. Он у него недоступен.
- Боится...
- Наверно. Ладно, ты иди домой, а у меня еще документы, будь они неладны, - Сергей снова взял в руки кружку и с тоской посмотрел на ее дно, затем поднял глаза на Виктора, - Помоешь ее?...
- Что?
- Пожалуйста... - протянул Сергей, с собачьей печалью глядя на помощника.
- Знаешь, что? Последний раз спасаю.
Глава 3. Дневник Феликса. 26 апреля 2012, вечер
Я не знаю, зачем взял его на руки и отнес в машину. По крайней мере, он был против. Он честно хотел сдохнуть. Я развлекся. Что еще надо? Я не хочу думать, что я влюбился, но его измученное нежное лицо... Мне хочется избивать его каждый день, унижать, насиловать, называть рабом, животным, держать на поводке и снова насиловать. Я буду держать его дома, пока он не перехитрит меня и не покончит с собой. Или не убьет меня и не сбежит.
Я поворачиваю голову и смотрю на него, лежащего на моем диване. Он абсолютно голый, руки связаны. Я оказал ему помощь, остановил кровь, но он не рад этому. Со мной не разговаривает, а у меня на столе его документы: паспорт, права, на имя Данилы Ленского. Ездит он на киа. Ну и дерьмо же...
Есть он отказывается. По крайней мере сегодня. Данила... Красивое имя, но я никогда не буду к нему так обращаться. Раб, сучка, шлюха... Но не Данила. И я никогда не поцелую его в губы. Незачем привыкать к рабу, который все равно тебя никогда не простит...
27 апреля 2012
Писать вчера дальше не хотелось, я подошел к Даниле и, раздвинув ему ноги, сел напротив. Он тут же почувствовал дискомфорт, скорее моральный и начал пытаться сомкнуть ноги, видимо, боясь моего нового вторжения. Меня это забавляло. Я притянул его к себе ближе и стал поглаживать ему промежность и гениталии, а он дергался, скрипя зубами от злости. Эрекцию от него не ожидал даже я, а Данила вообще растерялся. Он вопросительно посмотрел на меня, забывши, что меня надо ненавидеть, а не хотеть, но через мгновение снова взял себя в руки.
- Подонок! Сволочь! Я тебя убью, мразь! Пидр.
В ответ я меланхолично начал ему подрачивать, и природа упорно брала свое к явному неудовольствию жертвы. Когда его член стал как каменный, а каждое мое прикосновение провоцировало сдавленный стон, я убрал руки и поднялся. Данила сел на диван, но помочь себе он не мог - я связал его локтями за спиной, чтобы не травмировать свежие раны. Паренек смешно нагнулся, потом попытался ногой достать до члена, а я уже держал в руках кнут.
Он по-прежнему нагибался, пока я не ударил его кнутом между лопаток. Тогда он от неожиданности рухнул с дивана на пол, а я начал награждать его новыми ударами. Особенным вниманием пользовалась его задница.
- Не смей меня бить! - парень был возмущен таким поворотом событий, но кто же мне запретит. Удары становились только сильнее. На миг я остановился, перевернул его на спину и снова немного поласкал его член, который уже начал падать. Данила смотрел на меня с ненавистью и, если бы мог меня убить взглядом, то давно бы это сделал.
- А я вижу, тебе нравится, когда тебя бьют и когда тебе надрачивает мужчина, а, шлюшка? - ненависть в его глазах сменилась ужасом, хотя он и попытался это скрыть.
- Я не пидр!
- А твой член говорит иное...
- Потому что ты его трогаешь! - Данила был прав, но мне нравилось над ним издеваться. Хотелось его помучить как следует, но парень был слишком слаб. Поэтому я решил, что лучше пока его поунижать морально, тем более, что несмотря на то, что отвечал он более-менее бодро, лежал на полу он почти без движения.
- Запомни, раз и навсегда. В этом доме я - твой господин. И ты называешь меня на "вы". Ты ничего не делаешь без моего разрешения. Ты даже разговаривать будешь, когда я разрешу, а за любое оскорбление следует физическое наказание. Усвоил? Итак, как меня надо называть?
- Да пошел ты... - Данила отвернул от меня лицо, тщетно пытаясь скрыть страх от предстоящего наказания. Мне он сейчас нравился, хоть и бесил своим нежеланием подчиняться. Но я был настроен его сломать. Он еще полюбит мужскую плоть, и будет боготворить меня, уж я постараюсь.
- Не понимаешь, кусок дерьма? - Я открыл ящик стола и вытащил небольшой гвоздик. Данила был еще возбужден, отчего этот вид наказания становился особенно жестоким. Мальчишка косился на меня, еще не понимая, что я хочу сделать.
Я сел ему на ноги, взял в руки его член, пару раз скользнул по нему рукой, а потом вогнал гвоздик прямо в головку. Я знал, что он заорет громко, но мы были в подвале. Эрекция тут же пропала, лицо Данилы скривилось в некрасивой гримасе адской боли. Он рычал, выл и извивался.
- Так как меня следует называть? - я смотрел, как на головке выступает кровь.
- Господин, простите, господин... - Данила мотал головой, на лице снова появились слезы. Я вытащил гвоздь.
- Следующий раз я вгоню туда раскаленный, ясно?
- Я хочу умереть, дайте мне умереть... - я встал с него, и парень лег на бок, придвинув колени к подбородку, - Зачем я вам нужен?
- Ты моя игрушка. И пока я не наиграюсь, ты не сдохнешь.
Данила зажмурился. Видимо, он начал понимать что его ожидает. А я смотрел на него, катающегося по полу, измученного, униженного и понимал, что улыбаюсь. Ты в моей власти, глупый мотылек, в моей власти... Когда, наконец, боль прошла, и он снова сел на пол, я подошел к нему в плотную и достал свой член. Мальчишка брезгливо отвернулся, что спровоцировало новый всплеск эрекции. Мой член налился кровью, так, что можно было увидеть вены.
- Отсоси мне.
Данила замотал головой и отвернулся, а я снова взял кнут. Пара ударов по спине, потом по бокам. Он снова скукожился в позе эмбриона, но мне это было недостаточно. Я его ударил ногой так, что ему пришлось выгнуться, затем новым ударом заставил лечь на спину и положил тяжелый ботинок ему на гениталии. Мальчишка попытался отползти, но я надавил на яички, заставив жертву заорать так, что мне заложило уши.
- Ты мне отсосешь, падаль... - я убрал ногу, затем, дожидаясь, пока он немного придет в себя, достал из ящика обыкновенный кожаный собачий ошейник и нацепил на мальчишку. Затем взял в руки небольшую цепь, от вида которой Данила сжался, - Что, боишься, недоносок? Я тебя на поводке держать буду, как питомца. Хотя из тебя паршивый питомец, - Я прицепил цепь к ошейнику и грубо дернул ее на себя, заставляя мальчишку подняться на колени.
Он послушался, что мне понравилось. Я обожал смотреть на него, такого, униженного и избитого. Хотя... другим я его еще не видел. И вряд ли увижу.
- Соси.
Мальчишка брезгливо сморщился и снова отвернул лицо. Ему было противно, и он был не в состоянии это скрыть. Меня это начинало злить.
- Я не могу, - выдавил из себя Данила, глядя куда в сторону, - Вы можете меня убить, но я не могу.
- У тебя рот есть? Значит, сможешь, - я ударил его кулаком в челюсть, затем схватил за волосы и зажал ему нос. Мальчишка вскоре начал хватать ртом воздух, а я, воспользовавшись моментом, пропихнул внутрь член. Данила застонал, но не сопротивлялся. Точнее, он не делал ничего, не отсасывал и не кусал. Так что мне это быстро наскучило и, решив отложить воспитание на более поздний срок, я вытащил член из его рта и, повалив мальчишку на пол, развернул его и грубо вошел. Признаюсь, я был в бешенстве. Я не мог позволить ему испортить мне удовольствие. Я держал его за ошейник, невольно душа, и жадно трахал. Парень только хрипел, задыхаясь, а я смотрел на его задницу, слишком красивую, чтобы позволить ее хозяину вот так вот сдохнуть. Мне хотелось разорвать мальчишку на части, уж слишком он был хорош. К сожалению, кончил я быстро, видимо, перевозбудившись. Но, когда я его отпустил, парень рухнул на пол почти без сознания. Чертов ошейник! Я чуть не сломал игрушку раньше времени. Я развернул его и ударил по лицу. Это подействовало. Мальчишка приоткрыл глаза.
- Когда вы дадите мне умереть? - как же мне нравится этот его вид, вид полумертвой, измученной жертвы. Я усмехнулся.
- А откуда ты знаешь, что ты не умер? Ты умер, сегодня днем. И попал в ад, ко мне. И твое наказание никогда не закончится, - я провел языком по его уху, - Самоубийство грех, разве тебя этому не учили?
Я поворачиваю голову и смотрю на него, лежащего на моем диване. Он абсолютно голый, руки связаны. Я оказал ему помощь, остановил кровь, но он не рад этому. Со мной не разговаривает, а у меня на столе его документы: паспорт, права, на имя Данилы Ленского. Ездит он на киа. Ну и дерьмо же...
Есть он отказывается. По крайней мере сегодня. Данила... Красивое имя, но я никогда не буду к нему так обращаться. Раб, сучка, шлюха... Но не Данила. И я никогда не поцелую его в губы. Незачем привыкать к рабу, который все равно тебя никогда не простит...
27 апреля 2012
Писать вчера дальше не хотелось, я подошел к Даниле и, раздвинув ему ноги, сел напротив. Он тут же почувствовал дискомфорт, скорее моральный и начал пытаться сомкнуть ноги, видимо, боясь моего нового вторжения. Меня это забавляло. Я притянул его к себе ближе и стал поглаживать ему промежность и гениталии, а он дергался, скрипя зубами от злости. Эрекцию от него не ожидал даже я, а Данила вообще растерялся. Он вопросительно посмотрел на меня, забывши, что меня надо ненавидеть, а не хотеть, но через мгновение снова взял себя в руки.
- Подонок! Сволочь! Я тебя убью, мразь! Пидр.
В ответ я меланхолично начал ему подрачивать, и природа упорно брала свое к явному неудовольствию жертвы. Когда его член стал как каменный, а каждое мое прикосновение провоцировало сдавленный стон, я убрал руки и поднялся. Данила сел на диван, но помочь себе он не мог - я связал его локтями за спиной, чтобы не травмировать свежие раны. Паренек смешно нагнулся, потом попытался ногой достать до члена, а я уже держал в руках кнут.
Он по-прежнему нагибался, пока я не ударил его кнутом между лопаток. Тогда он от неожиданности рухнул с дивана на пол, а я начал награждать его новыми ударами. Особенным вниманием пользовалась его задница.
- Не смей меня бить! - парень был возмущен таким поворотом событий, но кто же мне запретит. Удары становились только сильнее. На миг я остановился, перевернул его на спину и снова немного поласкал его член, который уже начал падать. Данила смотрел на меня с ненавистью и, если бы мог меня убить взглядом, то давно бы это сделал.
- А я вижу, тебе нравится, когда тебя бьют и когда тебе надрачивает мужчина, а, шлюшка? - ненависть в его глазах сменилась ужасом, хотя он и попытался это скрыть.
- Я не пидр!
- А твой член говорит иное...
- Потому что ты его трогаешь! - Данила был прав, но мне нравилось над ним издеваться. Хотелось его помучить как следует, но парень был слишком слаб. Поэтому я решил, что лучше пока его поунижать морально, тем более, что несмотря на то, что отвечал он более-менее бодро, лежал на полу он почти без движения.
- Запомни, раз и навсегда. В этом доме я - твой господин. И ты называешь меня на "вы". Ты ничего не делаешь без моего разрешения. Ты даже разговаривать будешь, когда я разрешу, а за любое оскорбление следует физическое наказание. Усвоил? Итак, как меня надо называть?
- Да пошел ты... - Данила отвернул от меня лицо, тщетно пытаясь скрыть страх от предстоящего наказания. Мне он сейчас нравился, хоть и бесил своим нежеланием подчиняться. Но я был настроен его сломать. Он еще полюбит мужскую плоть, и будет боготворить меня, уж я постараюсь.
- Не понимаешь, кусок дерьма? - Я открыл ящик стола и вытащил небольшой гвоздик. Данила был еще возбужден, отчего этот вид наказания становился особенно жестоким. Мальчишка косился на меня, еще не понимая, что я хочу сделать.
Я сел ему на ноги, взял в руки его член, пару раз скользнул по нему рукой, а потом вогнал гвоздик прямо в головку. Я знал, что он заорет громко, но мы были в подвале. Эрекция тут же пропала, лицо Данилы скривилось в некрасивой гримасе адской боли. Он рычал, выл и извивался.
- Так как меня следует называть? - я смотрел, как на головке выступает кровь.
- Господин, простите, господин... - Данила мотал головой, на лице снова появились слезы. Я вытащил гвоздь.
- Следующий раз я вгоню туда раскаленный, ясно?
- Я хочу умереть, дайте мне умереть... - я встал с него, и парень лег на бок, придвинув колени к подбородку, - Зачем я вам нужен?
- Ты моя игрушка. И пока я не наиграюсь, ты не сдохнешь.
Данила зажмурился. Видимо, он начал понимать что его ожидает. А я смотрел на него, катающегося по полу, измученного, униженного и понимал, что улыбаюсь. Ты в моей власти, глупый мотылек, в моей власти... Когда, наконец, боль прошла, и он снова сел на пол, я подошел к нему в плотную и достал свой член. Мальчишка брезгливо отвернулся, что спровоцировало новый всплеск эрекции. Мой член налился кровью, так, что можно было увидеть вены.
- Отсоси мне.
Данила замотал головой и отвернулся, а я снова взял кнут. Пара ударов по спине, потом по бокам. Он снова скукожился в позе эмбриона, но мне это было недостаточно. Я его ударил ногой так, что ему пришлось выгнуться, затем новым ударом заставил лечь на спину и положил тяжелый ботинок ему на гениталии. Мальчишка попытался отползти, но я надавил на яички, заставив жертву заорать так, что мне заложило уши.
- Ты мне отсосешь, падаль... - я убрал ногу, затем, дожидаясь, пока он немного придет в себя, достал из ящика обыкновенный кожаный собачий ошейник и нацепил на мальчишку. Затем взял в руки небольшую цепь, от вида которой Данила сжался, - Что, боишься, недоносок? Я тебя на поводке держать буду, как питомца. Хотя из тебя паршивый питомец, - Я прицепил цепь к ошейнику и грубо дернул ее на себя, заставляя мальчишку подняться на колени.
Он послушался, что мне понравилось. Я обожал смотреть на него, такого, униженного и избитого. Хотя... другим я его еще не видел. И вряд ли увижу.
- Соси.
Мальчишка брезгливо сморщился и снова отвернул лицо. Ему было противно, и он был не в состоянии это скрыть. Меня это начинало злить.
- Я не могу, - выдавил из себя Данила, глядя куда в сторону, - Вы можете меня убить, но я не могу.
- У тебя рот есть? Значит, сможешь, - я ударил его кулаком в челюсть, затем схватил за волосы и зажал ему нос. Мальчишка вскоре начал хватать ртом воздух, а я, воспользовавшись моментом, пропихнул внутрь член. Данила застонал, но не сопротивлялся. Точнее, он не делал ничего, не отсасывал и не кусал. Так что мне это быстро наскучило и, решив отложить воспитание на более поздний срок, я вытащил член из его рта и, повалив мальчишку на пол, развернул его и грубо вошел. Признаюсь, я был в бешенстве. Я не мог позволить ему испортить мне удовольствие. Я держал его за ошейник, невольно душа, и жадно трахал. Парень только хрипел, задыхаясь, а я смотрел на его задницу, слишком красивую, чтобы позволить ее хозяину вот так вот сдохнуть. Мне хотелось разорвать мальчишку на части, уж слишком он был хорош. К сожалению, кончил я быстро, видимо, перевозбудившись. Но, когда я его отпустил, парень рухнул на пол почти без сознания. Чертов ошейник! Я чуть не сломал игрушку раньше времени. Я развернул его и ударил по лицу. Это подействовало. Мальчишка приоткрыл глаза.
- Когда вы дадите мне умереть? - как же мне нравится этот его вид, вид полумертвой, измученной жертвы. Я усмехнулся.
- А откуда ты знаешь, что ты не умер? Ты умер, сегодня днем. И попал в ад, ко мне. И твое наказание никогда не закончится, - я провел языком по его уху, - Самоубийство грех, разве тебя этому не учили?
Глава 4. Следственный комитет, 27 апреля 2012 год, 9.30 утра.
- Так ты что, не уходил, что ли? - Виктор, пришедший на работу, застал Сергея, кажется в той же одежде и в той же позе - над документами, вот только с более осунувшимся видом.
- Уходил... В 11 и вернулся в 8 утра. Ты забыл, что в понедельник отчет перед Смирновым? - в кружке на этот раз был кофе, а вид у следователя и впрямь был неважный, - Он нас отымеет, как школьниц.
- А ты еще не привык?
- С такими рассуждениями ты никогда не станешь майором
- А ты станешь?
- А я стану, - Сергей был явно без настроения и не пытался этого скрыть
- Тебе до майора...
- А тебе еще дальше.
В этот момент дверь отворилась и в кабинет вошел Алексей Син, следователь, кореец и сын руководителя следственного комитета по краю. Вопреки расхожему мнению, что парень работал тут по блату, Алексей, производящий со стороны впечатление ботаника, благодаря худобе и очкам, вкалывал тут едва ли не больше, чем все остальные и был до неприличия скромен, чем и пользовались коллеги, стремясь его каждый раз задеть, но, надо сказать, без злобы.
- А вот и сын Пхеньяна... - Сергей захлопнул папку и уставился на вошедшего.
- Вот уж кому недалеко до майора, - добавил в тон Горецкому Виктор.
- Доброе утро... - Алексей сдавленно вздохнул. Он уже и на самой скромной машине ездит, и уходит позже всех с работы, и приходит раньше, а они все издеваются, - У вас тут дело по ДТП... Меня к вам присоединили. Помогать.
- А твой папа будет это дело контролировать...
- Негласно. У нас еще коллеги из ФСБ будут. Но расследование всё равно целиком на нас, - Син оперся о стол, поглядывая на Сергея, - Мне тоже жаль. Чекисты нас просто достанут.
- Затрахают, если быть точнее... - В отличие от вежливого корейца, Сергей мог ругаться как сапожник, что сейчас и сделал.
- Но зато нам на запросы будут отвечать быстрее... И еще. Они будут расследовать дело со стороны потерпевших. Если вдруг эта авария не случайность...
- Может, это и облегчит расследование, - Син был всегда сдержан в оценке происходящего и всегда надеялся на лучшее. В отличие от коллеги
- Как же я счастлив, - Сергей поднялся с места и открыл окно, - Вот нельзя так, чтобы всё было по-нормальному! Черт подрал этого поэта...
- Кого?
- Ленского. Это фамилия подозреваемого. На, почитай, что как...
- Спасибо, - Алексей взял в руки папку, - Я всё изучу, - Син отличался особенной тщательностью во всем, что некоторых коллег раздражало, а других веселило. Но сейчас такой настрой Сергея даже радовал.
- А видео - это? - Алексей показал на диск.
- Смотри на здоровье, там очень интересно, только верни.
- Я себе скопирую...
- Короче, ты дооформляй тут всё, а я поехал домой к Ленскому, если его там нет, то к матери. Виктор, ты к нему на работу, встретимся после обеда. Тогда же должна придти информация по его сотовому. Леш, примешь?
- Конечно, я еще поработаю над всем этим, - Син захлопнул папку и скрылся за дверью
- Уходил... В 11 и вернулся в 8 утра. Ты забыл, что в понедельник отчет перед Смирновым? - в кружке на этот раз был кофе, а вид у следователя и впрямь был неважный, - Он нас отымеет, как школьниц.
- А ты еще не привык?
- С такими рассуждениями ты никогда не станешь майором
- А ты станешь?
- А я стану, - Сергей был явно без настроения и не пытался этого скрыть
- Тебе до майора...
- А тебе еще дальше.
В этот момент дверь отворилась и в кабинет вошел Алексей Син, следователь, кореец и сын руководителя следственного комитета по краю. Вопреки расхожему мнению, что парень работал тут по блату, Алексей, производящий со стороны впечатление ботаника, благодаря худобе и очкам, вкалывал тут едва ли не больше, чем все остальные и был до неприличия скромен, чем и пользовались коллеги, стремясь его каждый раз задеть, но, надо сказать, без злобы.
- А вот и сын Пхеньяна... - Сергей захлопнул папку и уставился на вошедшего.
- Вот уж кому недалеко до майора, - добавил в тон Горецкому Виктор.
- Доброе утро... - Алексей сдавленно вздохнул. Он уже и на самой скромной машине ездит, и уходит позже всех с работы, и приходит раньше, а они все издеваются, - У вас тут дело по ДТП... Меня к вам присоединили. Помогать.
- А твой папа будет это дело контролировать...
- Негласно. У нас еще коллеги из ФСБ будут. Но расследование всё равно целиком на нас, - Син оперся о стол, поглядывая на Сергея, - Мне тоже жаль. Чекисты нас просто достанут.
- Затрахают, если быть точнее... - В отличие от вежливого корейца, Сергей мог ругаться как сапожник, что сейчас и сделал.
- Но зато нам на запросы будут отвечать быстрее... И еще. Они будут расследовать дело со стороны потерпевших. Если вдруг эта авария не случайность...
- Может, это и облегчит расследование, - Син был всегда сдержан в оценке происходящего и всегда надеялся на лучшее. В отличие от коллеги
- Как же я счастлив, - Сергей поднялся с места и открыл окно, - Вот нельзя так, чтобы всё было по-нормальному! Черт подрал этого поэта...
- Кого?
- Ленского. Это фамилия подозреваемого. На, почитай, что как...
- Спасибо, - Алексей взял в руки папку, - Я всё изучу, - Син отличался особенной тщательностью во всем, что некоторых коллег раздражало, а других веселило. Но сейчас такой настрой Сергея даже радовал.
- А видео - это? - Алексей показал на диск.
- Смотри на здоровье, там очень интересно, только верни.
- Я себе скопирую...
- Короче, ты дооформляй тут всё, а я поехал домой к Ленскому, если его там нет, то к матери. Виктор, ты к нему на работу, встретимся после обеда. Тогда же должна придти информация по его сотовому. Леш, примешь?
- Конечно, я еще поработаю над всем этим, - Син захлопнул папку и скрылся за дверью
Глава 5. Дневник Феликса, 27 апреля, вечер
Я оставил Данилу в маленькой комнате, где был только матрас и одеяло. У меня тепло, поэтому я не боялся, что он простудится. Скорее, меня беспокоило, что он найдет способ покончить с собой. Но, кажется, он был слишком слаб для этого. Я проверил все стены и потолок, но крюков, гвоздей и перекладин не было. Да и повеситься ему было не на чем.
Данила следил за мной пустым взглядом. Не знаю, нуждался ли он сейчас в еде или еще чем-то. Но он не говорил, в смысле, вообще. Не отвечал на мои вопросы и комментарии. Не из гордости или упорства. Причина была иной. И что-то мне подсказывало, что бить его и пытать бесполезно. Прострация Данилы была слишком глубокой, и оставалось гадать, пройдет ли это до завтра. В любом случае, торопить события я не хотел. Оставив железную кружку с водой, я вышел.
На утро Данила, кажется, почувствовал себя лучше. Его взгляд стал более осмысленным, да и вполне ожидаемый страх наконец-то появился в его глазах. Он начинал бояться за свою жизнь и, скорее всего, за свою задницу. Теперь можно было и поиздеваться. Увидев меня, он поднялся на ноги, прикрываясь одеялом и попятился назад.
- Что, шлюха, жопу прячешь? - я медленно подходил к парню, глядя как его губы подрагивают, желая что-то сказать и, наверно, не находя слов. Сделав еще пару шагов, я протянул руку и коснулся пальцами его щеки, отчего мальчишка покраснел и сжался. Ему это всё было неприятно и, наверное, даже противно. Я это понимал. Привыкший к женским прелестям, Данила навряд ли приходил в восторг от накаченного огромного мужика с бритым затылком. Парень выпустил одеяло из рук и вцепился мне в руку.
- Не трогай! - Его голос был неуверенным и тихим, но руки повисли на моей ладони, стремясь ее отодвинуть от лица. Меня это взбесило, - Что, не нравлюсь? - Я дал ему оплеуху, отчего Данила рухнул на четвереньки. Хотелось продолжить экзекуцию, злость накрывала меня, когда в кармане зазвонил сотовый. Очень некстати для меня и вовремя для мальчишки.
Это был мой самый крупный поставщик клиентуры. Шутка, конечно, но если серьезно, то от этого парня я уже получил восемь трупов за последний год. Одному пришлось латать дырку от пулевого ранения на лбу, другому... Впрочем, не важно. Вопреки обыкновению, со мной говорила его секретарша. И то, что она мне сказала, заставило меня забыть про своего юного пленника.
- Феликс Александрович, Дмитрий Владимирович просит вас сделать вашу работу как можно лучше. Речь идет о его жене и дочери. Они вчера погибли.
Я запер дверь в комнате Данилы и поспешил в кабинет, на ходу приводя мысли в порядок.
- Что с ними произошло? Тела сильно пострадали?
- Очень. Это ДТП, машина загорелась, потушили не сразу.
- Но чем же...
- Вам привезут оба тела к вечеру. Дмитрий Алексеевич хочет их похоронить в гробах черного дерева. По поводу одежды - платья. Для Катерины - дочери - лучше белое. Ей было всего тринадцать. Вам еще позвонят. Да, чуть не забыла. Похороны послезавтра.
Девушка положила трубку, а я тут же полез в компьютер, соображая, что не знаю рост тел. Но всё равно кое-что нужно было сделать звонки, заказы... Я работал часа два, пока не вспомнил, что Данила, наверно, хочет есть. С трудом оторвавшись от компьютера, я взял из холодильника пару йогуртов, салат и пакет сока и спустился к пленнику, который от шороха ключа, видно, сел на матрас и притянул одеяло к груди. Мне нравилась его стыдливость. Я поставил еду на пол и молча вышел, боясь, что если заговорю с ним, то это будет надолго. Между тем телефон стал разрываться от звонков.
Данила следил за мной пустым взглядом. Не знаю, нуждался ли он сейчас в еде или еще чем-то. Но он не говорил, в смысле, вообще. Не отвечал на мои вопросы и комментарии. Не из гордости или упорства. Причина была иной. И что-то мне подсказывало, что бить его и пытать бесполезно. Прострация Данилы была слишком глубокой, и оставалось гадать, пройдет ли это до завтра. В любом случае, торопить события я не хотел. Оставив железную кружку с водой, я вышел.
На утро Данила, кажется, почувствовал себя лучше. Его взгляд стал более осмысленным, да и вполне ожидаемый страх наконец-то появился в его глазах. Он начинал бояться за свою жизнь и, скорее всего, за свою задницу. Теперь можно было и поиздеваться. Увидев меня, он поднялся на ноги, прикрываясь одеялом и попятился назад.
- Что, шлюха, жопу прячешь? - я медленно подходил к парню, глядя как его губы подрагивают, желая что-то сказать и, наверно, не находя слов. Сделав еще пару шагов, я протянул руку и коснулся пальцами его щеки, отчего мальчишка покраснел и сжался. Ему это всё было неприятно и, наверное, даже противно. Я это понимал. Привыкший к женским прелестям, Данила навряд ли приходил в восторг от накаченного огромного мужика с бритым затылком. Парень выпустил одеяло из рук и вцепился мне в руку.
- Не трогай! - Его голос был неуверенным и тихим, но руки повисли на моей ладони, стремясь ее отодвинуть от лица. Меня это взбесило, - Что, не нравлюсь? - Я дал ему оплеуху, отчего Данила рухнул на четвереньки. Хотелось продолжить экзекуцию, злость накрывала меня, когда в кармане зазвонил сотовый. Очень некстати для меня и вовремя для мальчишки.
Это был мой самый крупный поставщик клиентуры. Шутка, конечно, но если серьезно, то от этого парня я уже получил восемь трупов за последний год. Одному пришлось латать дырку от пулевого ранения на лбу, другому... Впрочем, не важно. Вопреки обыкновению, со мной говорила его секретарша. И то, что она мне сказала, заставило меня забыть про своего юного пленника.
- Феликс Александрович, Дмитрий Владимирович просит вас сделать вашу работу как можно лучше. Речь идет о его жене и дочери. Они вчера погибли.
Я запер дверь в комнате Данилы и поспешил в кабинет, на ходу приводя мысли в порядок.
- Что с ними произошло? Тела сильно пострадали?
- Очень. Это ДТП, машина загорелась, потушили не сразу.
- Но чем же...
- Вам привезут оба тела к вечеру. Дмитрий Алексеевич хочет их похоронить в гробах черного дерева. По поводу одежды - платья. Для Катерины - дочери - лучше белое. Ей было всего тринадцать. Вам еще позвонят. Да, чуть не забыла. Похороны послезавтра.
Девушка положила трубку, а я тут же полез в компьютер, соображая, что не знаю рост тел. Но всё равно кое-что нужно было сделать звонки, заказы... Я работал часа два, пока не вспомнил, что Данила, наверно, хочет есть. С трудом оторвавшись от компьютера, я взял из холодильника пару йогуртов, салат и пакет сока и спустился к пленнику, который от шороха ключа, видно, сел на матрас и притянул одеяло к груди. Мне нравилась его стыдливость. Я поставил еду на пол и молча вышел, боясь, что если заговорю с ним, то это будет надолго. Между тем телефон стал разрываться от звонков.
Глава 6. Следственный комитет, 27 апреля 2012 год, 15.22
- Привет, давно тут? - Сергей кинул пиджак на стул и налил из кулера в кружку воды, тут же припав к ней, - Черт побери эту жару в середине весны...
- Я только что был у Ленского на работе, тут относительно недалеко, - Виктор оторвался от бумаг.
- Что сказали?
- Не появлялся. Ленский работает по графику 2 на 2, сегодня у него рабочий день по идее. Я попросил, если вдруг объявится, чтоб позвонили.
- А что вообще про него говорят?
- Не рембо, конечно, но мальчик странный. На руках татуировки мистического значения, ходил на кикбоксинг, девушки нет, живет отдельно, про себя рассказывает мало.
- Что за татуировки? Он сектант? - Сергей заинтересованно уставился на Виктора.
- Да нет, в особых связях и не замечен как будто. Хотя... неразговорчивый он, закрытый. Ничего коллеги о нем интересного не сказали. А ты у матери был?
- Ага, они не поддерживают отношения. Не то чтобы в ссоре, но каждый живет своей жизнью, - Сергей вздохнул, - Что-то у нас как-то мало информации.
Дверь открылась, и кабинет зашел Алексей Син, - Привет, Леш. Есть новости?
- Есть, - парень кивнул и открыл папку, которую держал в руках, - Пришла информация о его телефоне, где он сейчас находится. Это ТЭЦ, где новостройки.
- Так телефон же выключен? - Виктор вскинул брови.
- Говорил же я тебе, не стать тебе майором, - Горецкий покачал головой, - Можно найти телефон, даже если он выключен, по симке... Эта технология ФСБ.
- Ну хоть какая-то с них польза! - Сергей потер руки, - Думаю, он там... Если не выбросил, конечно, сотовый на помойку.
- Туда через пятнадцать минут выедет группа, ну и я с ними.
- Хорошо, Алексей, мы будем держать за тебя кулаки, - следователь потянулся. Если сейчас найдут Ленского, это будет редкая удача и, значит, всё встанет на свои места. Можно будет понять как он порше подбил, зачем, почему... Однако опытный сотрудник всё равно зря времени терять не желал. Он кивнул Сину, - Кстати, Ленский у нас то ли сатанист, то ли мистик... Ты в сектах разбираешься?
- Нет, но если надо... А с чего вы решили?
- У него хитрые татуировки на руках. Только фотографий нет, к сожалению. Виктор, покажи что у тебя там...
Помощник вытащил бумагу, на которой были изображены какие-то каракули.
- Это коллеги пытались нарисовать. Но, сами понимаете, какие из продавцов художники.
Син и Горецкий прильнули к рисунку.
- Перевернутая звезда, крест, руны... - кореец приподнял бровь, - Сборная солянка.
- Крест на одной руке - правой, а перевернутая звезда на левой. Руны везде.
- Может, он просто дурачился? - Горецкий вопросительно посмотрел на Виктора, - Кстати, а это что за нечто? То ли человечек, то ли просто кто-то ручку расписывал.
- Это они не смогли точно воспроизвести... Нет, может, и дурачился. Кто его знает?
- На печать похоже, - Алексей снял очки, протер их, потом надел снова, рассматривая рисунок.
- Что? Какая печать? - следователь смотрел на рисунок, по опыту зная, что печати ведомств выглядят немного иначе.
- Печать демона, - спокойно произнес Син, - Чтобы его вызвать, рисуют печать, у каждого демона она своя.
- Да, Леша, чем ты только дома занимаешься, - протянул Виктор, с подозрением глядя на корейца.
- Книжки читаю, там про всё написано, - обижено буркнул Син.
- Так, тихо, - Горецкий уже потирал руки. Давно он не встречал таких интересных экземпляров, как этот Ленский. А казалось бы, продавец в магазине бытовой техники, всего-то, - Ну и зачем ему печать демона, да еще и на руке?
- Может, он его вызывает постоянно или поклоняется ему...
- Вызывает постоянно... Психушка, здравствуй, - Виктор был атеистом с детства, в отличие от следователя.
- Ой, психушка. Ты что, в детстве Пушкина не вызывал? По тарелочке?
- Я что, больной на голову? - помощник решил, что его разыгрывают, однако оба следователя протянули, не сговариваясь.
- Нет, это нормально.
Виктор впал в ступор. Первое апреля вроде прошло...
- Ну и как, приходил Пушкин?
- Да, он нам написал, "Мое пузо хочет арбуза", - Горецкий был совершенно серьезен, Виктор тоже. Он смотрел на начальника, прикидывая, скоро ли у него чердак уедет окончательно. Кстати, тогда и место следователя освободится...
- Да, хорошо...
- Ладно, я понял, что ты не веришь. Вернемся к Ленскому. Кстати! - Сергей покачал головой, - Вот мы бараны, - Он в социальных сетях есть? Ищи, Витя, потому что если его не поймают сегодня, то нам с этим делом возиться еще год придется.
- Пойду искать, - помощник углубился в компьютер, а Алексей направился к выходу.
- Как только станет хоть что-то известно, я позвоню...
- Нопасаран, - Сергей кивнул а прощание, глядя, как закрывается дверь за Сином.
- Я только что был у Ленского на работе, тут относительно недалеко, - Виктор оторвался от бумаг.
- Что сказали?
- Не появлялся. Ленский работает по графику 2 на 2, сегодня у него рабочий день по идее. Я попросил, если вдруг объявится, чтоб позвонили.
- А что вообще про него говорят?
- Не рембо, конечно, но мальчик странный. На руках татуировки мистического значения, ходил на кикбоксинг, девушки нет, живет отдельно, про себя рассказывает мало.
- Что за татуировки? Он сектант? - Сергей заинтересованно уставился на Виктора.
- Да нет, в особых связях и не замечен как будто. Хотя... неразговорчивый он, закрытый. Ничего коллеги о нем интересного не сказали. А ты у матери был?
- Ага, они не поддерживают отношения. Не то чтобы в ссоре, но каждый живет своей жизнью, - Сергей вздохнул, - Что-то у нас как-то мало информации.
Дверь открылась, и кабинет зашел Алексей Син, - Привет, Леш. Есть новости?
- Есть, - парень кивнул и открыл папку, которую держал в руках, - Пришла информация о его телефоне, где он сейчас находится. Это ТЭЦ, где новостройки.
- Так телефон же выключен? - Виктор вскинул брови.
- Говорил же я тебе, не стать тебе майором, - Горецкий покачал головой, - Можно найти телефон, даже если он выключен, по симке... Эта технология ФСБ.
- Ну хоть какая-то с них польза! - Сергей потер руки, - Думаю, он там... Если не выбросил, конечно, сотовый на помойку.
- Туда через пятнадцать минут выедет группа, ну и я с ними.
- Хорошо, Алексей, мы будем держать за тебя кулаки, - следователь потянулся. Если сейчас найдут Ленского, это будет редкая удача и, значит, всё встанет на свои места. Можно будет понять как он порше подбил, зачем, почему... Однако опытный сотрудник всё равно зря времени терять не желал. Он кивнул Сину, - Кстати, Ленский у нас то ли сатанист, то ли мистик... Ты в сектах разбираешься?
- Нет, но если надо... А с чего вы решили?
- У него хитрые татуировки на руках. Только фотографий нет, к сожалению. Виктор, покажи что у тебя там...
Помощник вытащил бумагу, на которой были изображены какие-то каракули.
- Это коллеги пытались нарисовать. Но, сами понимаете, какие из продавцов художники.
Син и Горецкий прильнули к рисунку.
- Перевернутая звезда, крест, руны... - кореец приподнял бровь, - Сборная солянка.
- Крест на одной руке - правой, а перевернутая звезда на левой. Руны везде.
- Может, он просто дурачился? - Горецкий вопросительно посмотрел на Виктора, - Кстати, а это что за нечто? То ли человечек, то ли просто кто-то ручку расписывал.
- Это они не смогли точно воспроизвести... Нет, может, и дурачился. Кто его знает?
- На печать похоже, - Алексей снял очки, протер их, потом надел снова, рассматривая рисунок.
- Что? Какая печать? - следователь смотрел на рисунок, по опыту зная, что печати ведомств выглядят немного иначе.
- Печать демона, - спокойно произнес Син, - Чтобы его вызвать, рисуют печать, у каждого демона она своя.
- Да, Леша, чем ты только дома занимаешься, - протянул Виктор, с подозрением глядя на корейца.
- Книжки читаю, там про всё написано, - обижено буркнул Син.
- Так, тихо, - Горецкий уже потирал руки. Давно он не встречал таких интересных экземпляров, как этот Ленский. А казалось бы, продавец в магазине бытовой техники, всего-то, - Ну и зачем ему печать демона, да еще и на руке?
- Может, он его вызывает постоянно или поклоняется ему...
- Вызывает постоянно... Психушка, здравствуй, - Виктор был атеистом с детства, в отличие от следователя.
- Ой, психушка. Ты что, в детстве Пушкина не вызывал? По тарелочке?
- Я что, больной на голову? - помощник решил, что его разыгрывают, однако оба следователя протянули, не сговариваясь.
- Нет, это нормально.
Виктор впал в ступор. Первое апреля вроде прошло...
- Ну и как, приходил Пушкин?
- Да, он нам написал, "Мое пузо хочет арбуза", - Горецкий был совершенно серьезен, Виктор тоже. Он смотрел на начальника, прикидывая, скоро ли у него чердак уедет окончательно. Кстати, тогда и место следователя освободится...
- Да, хорошо...
- Ладно, я понял, что ты не веришь. Вернемся к Ленскому. Кстати! - Сергей покачал головой, - Вот мы бараны, - Он в социальных сетях есть? Ищи, Витя, потому что если его не поймают сегодня, то нам с этим делом возиться еще год придется.
- Пойду искать, - помощник углубился в компьютер, а Алексей направился к выходу.
- Как только станет хоть что-то известно, я позвоню...
- Нопасаран, - Сергей кивнул а прощание, глядя, как закрывается дверь за Сином.
Глава 7. Дневник Феликса, 28 апреля, раннее утро
Сегодня суббота, хотя для меня это не выходной. Вчера, часов в одиннадцать вечера, привезли трупы. Что мне с ними делать? Дмитрий Владимирович, конечно, в горе, в шоке, но когда тело сгорело почти до самых костей, даже самая совершенная косметология никак не украсит этих несчастных. Платья... Портной приедет сегодня к полудню, гробы я заказал.
Я никогда не спрашиваю об обстоятельствах, которые сопровождали гибель моих клиентов, но тут помощник Дмитрия Владимировича, Леонид, сам начал говорить об этом. Хотя, по большому счету, это не мое дело. Но не выслушать я не мог. Он рассказал, что в порше врезался какой-то мальчишка на КИА, что потом он скрылся в неизвестном направлении, но камеры зафиксировали его лицо. Его теперь ищут везде. Рассказал, что шеф не верит в несчастный случай и, если поймает этого гаденыша, то будет мучить по всем правилам мафиозной науки. А то кто-то сомневаться будет, что Дмитрий Владимирович своими руками не прикончит убийцу жены и ребенка! Я кивал, как болванчик, изо всех сил делая вид, что мне очень интересно. Леонид еще что-то пытался мне рассказывать, пока я работал с электронной почтой и заказами, но тут ему позвонили, и он быстро уехал.
Вчера я совершенно забыл про пленника, даже не покормил. Хотя, сам виноват. Не надо было делать попыток суицида. И всё-таки сегодня надо бы ему что-то дать.
Дневник Феликса, 28 апреля, вечер
День был насыщенным. Во всех отношениях. Я зашел к Даниле, для начала решив проверить, жив ли он в принципе. Мальчишка спал, но когда я вошел, тут же проснулся и стал кутаться в одеяло, как будто оно способно его защитить от меня.
- Что, жрать хочешь? - с этой фразы я начал разговор. Ну не говорить же ему "доброе утро"?
- Да... - Данила не пытался теперь казаться сильнее, чем он есть на самом деле. Усвоил урок, что лучше не спорить, ибо силы всё равно не равны.
- Ты не заработал на еду, - мой голос становился насмешливым, а мальчишка в ответ сжимался, опуская глаза.
- Как мне на еду заработать?
- Развлеки меня... - мне стало смешно, но я себя знаю, и в тот момент уже понимал, что это "смешно" скоро выльется во что-то нехорошее, - Во-первых, поработай ртом, если ты хочешь, чтобы туда хоть что-нибудь попало.
Данила молчит, но меня это не устраивает. Мощный удар в челюсть, и мальчишка отползает в сторону. Опять звонок, будь он не ладен. А нет, смс. От Леонида. Ну что ему еще нужно? С этими мыслями, полагая, что мафиози захотел еще что-то, я открываю телефон... И не верю своим глазам. Содержание смс следующее: "Шеф дал распоряжение разослать данные по мальчишке, которого мы ищем: Данила Ленский, на вид 22-23 года, темные волосы, карие глаза, рост около 175...". И следом ммска с камер наблюдения. Фото черно-белые и плохого качества, но я в них вполне узнаю своего пленника. Так вот чего ты расстроился, мразь? Теперь ты еще больше расстроишься, когда я тебя сдам мафиози.
Данила сидит на полу и смотрит на меня, очевидно, понимая, что происходит что-то плохое. Я запер дверь, приподнял парня и сунул телефон с его рожей ему под нос.
- Узнаешь себя?
- Что это? - пленник облизнул пересохшие губы.
- Твоя рожа, с места аварии...
- Какой аварии? - Данила уверенно прикидывается идиотом, поэтому я бью его в печень, отчего он пытается сложиться пополам.
- В которой погибли жена и дочь одного авторитетного человека.
- Когда? - Данила дышит ртом, держась за бок.
- Третьего дня, милый... - Я его заставляю выпрямиться, - Тебе не стыдно, что так неаккуратно ездишь?
- Я не понимаю, я не попадал в аварию в последние полгода...
Парень настолько упрям, что мне хочется его наказать за это. Идея рождается внезапно.
- Идем, я тебе покажу кое-что, что поможет тебе вспомнить.
Я взял его за плечо и потащил в морг. Слава богу, я живу один, и не надо объяснять, что в моем доме делает совершенно обнаженный красивый парень с забинтованными руками. Данила постоянно спотыкается, он слаб, но мне плевать. Я ненавижу, когда приходится объяснять очевидные вещи. а еще меньше мне нравится, когда меня принимают за идиота.
Мы спустились в морг, где сейчас находились оба трупа, накрытые простынями. Усмехнувшись, я раскрыл их, тут же переведя взгляд на пленника, который побледнел как полотно.
- Узнаешь свою работу?
Данила молчал, глядя на обгоревшие тела, и кажется, вообще потерялся. Но меня это не устраивало. Поэтому я встал к нему вплотную и со всего маху очередной раз ударил его по лицу.
- Узнаешь свою работу?!
- Какую? - мальчишка хлопает глазами, демонстрируя полное непонимание. Меня это раздражает всё больше, поэтому я решаю, что лучший способ вернуть ему память - это сексуальная терапия. Я бью Данилу в живот и облокачиваю руками о железный стол, где лежит один из трупов. Пленник пытается отодвинуться от страшного обгоревшего тела, но я сильнее, к тому же я снова возбужден. Я вытаскиваю член и, раздвинув Даниле ягодицы, пытаюсь засунуть внутрь головку. Мальчишка, сообразив, что сейчас будет, пытается кричать и вырываться, но я избиваю его, шепча.
- Будешь сопротивляться, я оторву руку у трупа, и засуну тебе в задницу...
- Не надо, простите, не надо...
Член, наконец, врывается в тугую плоть. Данила вскрикивает и стонет, а я рву его, злясь на то, что этот гаденыш пытается мне врать.
- Ну что, вспомнил аварию? - я резко вращаю бедрами, так сильно и жестко, что мальчишка периодически падает и опирается руками о труп, испытывая к этому жуткое отвращение и животный страх. В такие моменты его анус сжимается всё сильнее, отчего я получаю огромное удовольствие.
- Я ничего не понимаю, - в голосе слышны слезы. Ладно, потом договорим. Какая всё-таки у него аппетитная попка. Я замираю на миг, и провожу языком между лопаток, тогда как руки лапают его бедра и яйца. В ответ только тихое всхлипывание. Тебе больно и стыдно малыш? Сейчас будет еще больнее... Я его буквально рву, считая, что игрушка себя изжила, и теперь его можно будет отдать Дмитрию Владимировичу. По бедрам течет кровь, но анус еще такой узкий. Это сводит с ума. В порыве я его кусаю за плечо, изливаясь внутрь. Данила стонет, а я, не обращая внимание на трупы, погружаюсь в бурный оргазм.
Когда всё кончилось, первой моей мыслью было позвонить мафиози, но, глядя на сжавшегося на полу пленника, мне стало его не то чтобы жаль... Я пнул его в живот, отчего он вздрогнул и зажмурил глаза, явно ожидая продолжения.
- Так что с аварией?
- Я не знаю, о чем вы говорите! Не знаю! - Данила сжался еще больше, - Я бы вам рассказал, я бы согласился с вами. Но вы скажите, что мне надо рассказывать, чтобы повеселить вас.
- Ты лжешь мне... Боишься, что я тебя отдам Дмитрию Владимировичу, который тебя прикончит?
- Кто это?
- Муж той женщины, которую ты убил и отец погибшего ребенка.
Парень фокусирует на мне взгляд.
- Отдайте меня ему. Я буду только рад, если он убьет меня.
- Так что там с аварией?
- Да, это я был... - мальчишка смотрит мне в лицо, не спуская глаз.
- И как эта авария выглядела? Что произошло?
Данила отводит взгляд, и тут я начинаю понимать, что парень судорожно придумывает, что бы сочинить. Его ответ меня снова выбешивает, но на этот раз я сдерживаюсь.
- Я ехал по городу, потом они как-то оказали на встречке, получилось лобовое столкновение, и... Я убежал, а машины сгорели.
- Ты не убежал, ты уехал на своей помятой тачке.
- Да? - пленник сжимается еще больше, - Кажется, я просто переволновался...
Я поднимаю Данилу и тащу в ванну, не зная, что с ним делать. Либо у него начисто отшибло память, либо виновник аварии не он. Но пока я не разберусь, что произошло, я его мафиози не сдам. К тому же, у мальчишки такая попка...
Я никогда не спрашиваю об обстоятельствах, которые сопровождали гибель моих клиентов, но тут помощник Дмитрия Владимировича, Леонид, сам начал говорить об этом. Хотя, по большому счету, это не мое дело. Но не выслушать я не мог. Он рассказал, что в порше врезался какой-то мальчишка на КИА, что потом он скрылся в неизвестном направлении, но камеры зафиксировали его лицо. Его теперь ищут везде. Рассказал, что шеф не верит в несчастный случай и, если поймает этого гаденыша, то будет мучить по всем правилам мафиозной науки. А то кто-то сомневаться будет, что Дмитрий Владимирович своими руками не прикончит убийцу жены и ребенка! Я кивал, как болванчик, изо всех сил делая вид, что мне очень интересно. Леонид еще что-то пытался мне рассказывать, пока я работал с электронной почтой и заказами, но тут ему позвонили, и он быстро уехал.
Вчера я совершенно забыл про пленника, даже не покормил. Хотя, сам виноват. Не надо было делать попыток суицида. И всё-таки сегодня надо бы ему что-то дать.
Дневник Феликса, 28 апреля, вечер
День был насыщенным. Во всех отношениях. Я зашел к Даниле, для начала решив проверить, жив ли он в принципе. Мальчишка спал, но когда я вошел, тут же проснулся и стал кутаться в одеяло, как будто оно способно его защитить от меня.
- Что, жрать хочешь? - с этой фразы я начал разговор. Ну не говорить же ему "доброе утро"?
- Да... - Данила не пытался теперь казаться сильнее, чем он есть на самом деле. Усвоил урок, что лучше не спорить, ибо силы всё равно не равны.
- Ты не заработал на еду, - мой голос становился насмешливым, а мальчишка в ответ сжимался, опуская глаза.
- Как мне на еду заработать?
- Развлеки меня... - мне стало смешно, но я себя знаю, и в тот момент уже понимал, что это "смешно" скоро выльется во что-то нехорошее, - Во-первых, поработай ртом, если ты хочешь, чтобы туда хоть что-нибудь попало.
Данила молчит, но меня это не устраивает. Мощный удар в челюсть, и мальчишка отползает в сторону. Опять звонок, будь он не ладен. А нет, смс. От Леонида. Ну что ему еще нужно? С этими мыслями, полагая, что мафиози захотел еще что-то, я открываю телефон... И не верю своим глазам. Содержание смс следующее: "Шеф дал распоряжение разослать данные по мальчишке, которого мы ищем: Данила Ленский, на вид 22-23 года, темные волосы, карие глаза, рост около 175...". И следом ммска с камер наблюдения. Фото черно-белые и плохого качества, но я в них вполне узнаю своего пленника. Так вот чего ты расстроился, мразь? Теперь ты еще больше расстроишься, когда я тебя сдам мафиози.
Данила сидит на полу и смотрит на меня, очевидно, понимая, что происходит что-то плохое. Я запер дверь, приподнял парня и сунул телефон с его рожей ему под нос.
- Узнаешь себя?
- Что это? - пленник облизнул пересохшие губы.
- Твоя рожа, с места аварии...
- Какой аварии? - Данила уверенно прикидывается идиотом, поэтому я бью его в печень, отчего он пытается сложиться пополам.
- В которой погибли жена и дочь одного авторитетного человека.
- Когда? - Данила дышит ртом, держась за бок.
- Третьего дня, милый... - Я его заставляю выпрямиться, - Тебе не стыдно, что так неаккуратно ездишь?
- Я не понимаю, я не попадал в аварию в последние полгода...
Парень настолько упрям, что мне хочется его наказать за это. Идея рождается внезапно.
- Идем, я тебе покажу кое-что, что поможет тебе вспомнить.
Я взял его за плечо и потащил в морг. Слава богу, я живу один, и не надо объяснять, что в моем доме делает совершенно обнаженный красивый парень с забинтованными руками. Данила постоянно спотыкается, он слаб, но мне плевать. Я ненавижу, когда приходится объяснять очевидные вещи. а еще меньше мне нравится, когда меня принимают за идиота.
Мы спустились в морг, где сейчас находились оба трупа, накрытые простынями. Усмехнувшись, я раскрыл их, тут же переведя взгляд на пленника, который побледнел как полотно.
- Узнаешь свою работу?
Данила молчал, глядя на обгоревшие тела, и кажется, вообще потерялся. Но меня это не устраивало. Поэтому я встал к нему вплотную и со всего маху очередной раз ударил его по лицу.
- Узнаешь свою работу?!
- Какую? - мальчишка хлопает глазами, демонстрируя полное непонимание. Меня это раздражает всё больше, поэтому я решаю, что лучший способ вернуть ему память - это сексуальная терапия. Я бью Данилу в живот и облокачиваю руками о железный стол, где лежит один из трупов. Пленник пытается отодвинуться от страшного обгоревшего тела, но я сильнее, к тому же я снова возбужден. Я вытаскиваю член и, раздвинув Даниле ягодицы, пытаюсь засунуть внутрь головку. Мальчишка, сообразив, что сейчас будет, пытается кричать и вырываться, но я избиваю его, шепча.
- Будешь сопротивляться, я оторву руку у трупа, и засуну тебе в задницу...
- Не надо, простите, не надо...
Член, наконец, врывается в тугую плоть. Данила вскрикивает и стонет, а я рву его, злясь на то, что этот гаденыш пытается мне врать.
- Ну что, вспомнил аварию? - я резко вращаю бедрами, так сильно и жестко, что мальчишка периодически падает и опирается руками о труп, испытывая к этому жуткое отвращение и животный страх. В такие моменты его анус сжимается всё сильнее, отчего я получаю огромное удовольствие.
- Я ничего не понимаю, - в голосе слышны слезы. Ладно, потом договорим. Какая всё-таки у него аппетитная попка. Я замираю на миг, и провожу языком между лопаток, тогда как руки лапают его бедра и яйца. В ответ только тихое всхлипывание. Тебе больно и стыдно малыш? Сейчас будет еще больнее... Я его буквально рву, считая, что игрушка себя изжила, и теперь его можно будет отдать Дмитрию Владимировичу. По бедрам течет кровь, но анус еще такой узкий. Это сводит с ума. В порыве я его кусаю за плечо, изливаясь внутрь. Данила стонет, а я, не обращая внимание на трупы, погружаюсь в бурный оргазм.
Когда всё кончилось, первой моей мыслью было позвонить мафиози, но, глядя на сжавшегося на полу пленника, мне стало его не то чтобы жаль... Я пнул его в живот, отчего он вздрогнул и зажмурил глаза, явно ожидая продолжения.
- Так что с аварией?
- Я не знаю, о чем вы говорите! Не знаю! - Данила сжался еще больше, - Я бы вам рассказал, я бы согласился с вами. Но вы скажите, что мне надо рассказывать, чтобы повеселить вас.
- Ты лжешь мне... Боишься, что я тебя отдам Дмитрию Владимировичу, который тебя прикончит?
- Кто это?
- Муж той женщины, которую ты убил и отец погибшего ребенка.
Парень фокусирует на мне взгляд.
- Отдайте меня ему. Я буду только рад, если он убьет меня.
- Так что там с аварией?
- Да, это я был... - мальчишка смотрит мне в лицо, не спуская глаз.
- И как эта авария выглядела? Что произошло?
Данила отводит взгляд, и тут я начинаю понимать, что парень судорожно придумывает, что бы сочинить. Его ответ меня снова выбешивает, но на этот раз я сдерживаюсь.
- Я ехал по городу, потом они как-то оказали на встречке, получилось лобовое столкновение, и... Я убежал, а машины сгорели.
- Ты не убежал, ты уехал на своей помятой тачке.
- Да? - пленник сжимается еще больше, - Кажется, я просто переволновался...
Я поднимаю Данилу и тащу в ванну, не зная, что с ним делать. Либо у него начисто отшибло память, либо виновник аварии не он. Но пока я не разберусь, что произошло, я его мафиози не сдам. К тому же, у мальчишки такая попка...
Глава 8. Следственный комитет, 30 апреля 2012 год, понедельник, 8.55
- По-моему, его убили... - Виктор Мельников пожал плечами, слушая долгий рассказ Сина о том, что телефон Ленского был всё-таки найден, как и следы его крови в недостроенной многоэтажке.
- Вот за это "по-моему" нас сегодня Смирнов прилюдно и отпетушит, - протянул опытный следователь, грустно перебирая отчет. - У нас нет никаких доказательств, что Ленского убили. Тело где?
- Увезли и закопали в лесу, - помощник пожал плечами. Однако следователя явно не удовлетворил такой ответ.
- Может, ты еще и место покажешь?! Умник... - Горецкий опрокинулся на спинку кресла, глядя на Сина, - А ты что думаешь?
- Варианта два, либо парня уже убили и закопали, как говорит Виктор, либо он еще жив, но ненадолго. Его допросят и убьют. Но в обоих случаях это дело рук мафиози, - Син замолчал, задумавшись, - Вот только как они так быстро его нашли...
- Ну как-то нашли. Работают хорошо, в отличие от нас, - Сергей нервно взял папку с документами и поднялся, - Уже девять, идем.
Утро понедельника выдалось хмурым и у руководителя отдела города Краснодара Александра Смирнова, который, скривив губы и теребя в пальцах ручку, смотрел на рассаживающих за стол следователей.
- Все явились? - майор обвел сотрудников недовольным взглядом, - Каждый рассказывает по очереди, Син и Горецкий последние поведают о своих успехах. Поехали.
В течение часа следователи отчитывались о закрытых за неделю делах, о незавершенных и на каком этапе какое дело находится в данный момент времени. Смирнов в ответ ругался матом и костил всех на чем свет стоит. В общем, обстановка была рабочая. Алексей с Сергеем сидели, уставившись в отчеты, зная, что когда до них дойдет очередь, в ход могут пойти летающие предметы и выговоры с занесением в личное дело. Наконец, когда коллеги отчитались и покинули кабинет руководителя, Смирнов глухо произнес.
- Что с делом о ДТП?
- В работе... - кашлянул Горецкий, открывая папку с документами.
- Ну-ну, - Александр Николаевич приподнял брови, - Нашли подозреваемого?
- Нет... - Сергей протянул отчет.
- А что так? - майор говорил немного тише обычного, и Горецкий вжал голову в плечи.
- Согласно результатам проведенного расследования был найден разбитый сотовый телефон подозреваемого, с которого был совершен последний звонок через десять минут после ДТП, на сотовый номер матери подозреваемого, - Горецкий поднял глаза на мгновение, тут же снова углубляясь в документы и продолжая, - Она не ответила... Потом телефон был выключен.
- Дальше... - Смирнов со скучающим видом слушал Сергея, что-то записывая в блокноте.
- Телефон был найден разбитым возле недостроенной многоэтажки, он лежал на асфальте, а в самой многоэтажке вызванный кинолог с помощью собаки нашел следы крови подозреваемого, - Горецкий перевернул страницу документов, - И следы борьбы... У нас есть предположение, что Ленского похитили и, возможно даже убили еще в день, когда произошло ДТП.
Смирнов поднял глаза на подчиненных.
- Ну и кто это сделал? Есть версии?
- Да... Мы думаем, что это дело рук родственников или близкого окружения погибших.
- А близкое окружение погибших считает, что оно не при делах, - майор закурил, - Это не мафия, они мне уже все нервы вымотали, ищут этого Ленского, ФСБ на уши подняли.
- А кто тогда, если не они? - Сергей вскинул брови.
- То есть вы работаете только над одной версией? - зрачки Смирнова угрожающе сузились.
- Кому еще нужен этот Ленский?
- Ты у меня спрашиваешь? - майор затянулся, - Кто он вообще, ваш Ленский? Личность, увлечения, связи. Что имеем?
- Ничего, живет один, снимает квартиру, работает продавцом, вот только одно странно - у него татуировки на руках, но навряд ли это имеет отношение к делу.
- О Господи, - протянул Смирнов, - Ну ладно я понимаю почему Син тут сидит, у него папа руководитель по краю... А ты тут какого хера штаны протираешь?!
- Работаю... - выдавил из себя Горецкий.
- Ты? Ты тут сопли жуешь! - майор кинул ручку на стол, - Пробивай все версии. Вообще все, вплоть до абсурдных. И еще... Где нашли его телефон? На ТЭЦ?
- Да, - кивнул Сергей, с опаской глядя на начальника.
- Если там есть магазины рядом, клубы, рестораны, опросите всех в радиусе десяти кварталов, пересмотрите все видеокамеры, делайте хоть что-то! Может за Ленским кто-то шел, да вообще, мало ли что! Машину его, кстати, нашли?
- Нет...
- Так ищите! Она, по идее, должна быть в том районе, - майор выдохнул, - Вон отсюда. А завтра с утра я жду вас в то же время на том же месте. И не дай бог вы за эти сутки не продвинетесь в расследовании...
- Так завтра первое мая, - протянул Сергей.
- Правильно, день труда, - Сергей ухмыльнулся, - Но так как к этому празднику вы отношения не имеете, то будете работать.
- Вот за это "по-моему" нас сегодня Смирнов прилюдно и отпетушит, - протянул опытный следователь, грустно перебирая отчет. - У нас нет никаких доказательств, что Ленского убили. Тело где?
- Увезли и закопали в лесу, - помощник пожал плечами. Однако следователя явно не удовлетворил такой ответ.
- Может, ты еще и место покажешь?! Умник... - Горецкий опрокинулся на спинку кресла, глядя на Сина, - А ты что думаешь?
- Варианта два, либо парня уже убили и закопали, как говорит Виктор, либо он еще жив, но ненадолго. Его допросят и убьют. Но в обоих случаях это дело рук мафиози, - Син замолчал, задумавшись, - Вот только как они так быстро его нашли...
- Ну как-то нашли. Работают хорошо, в отличие от нас, - Сергей нервно взял папку с документами и поднялся, - Уже девять, идем.
Утро понедельника выдалось хмурым и у руководителя отдела города Краснодара Александра Смирнова, который, скривив губы и теребя в пальцах ручку, смотрел на рассаживающих за стол следователей.
- Все явились? - майор обвел сотрудников недовольным взглядом, - Каждый рассказывает по очереди, Син и Горецкий последние поведают о своих успехах. Поехали.
В течение часа следователи отчитывались о закрытых за неделю делах, о незавершенных и на каком этапе какое дело находится в данный момент времени. Смирнов в ответ ругался матом и костил всех на чем свет стоит. В общем, обстановка была рабочая. Алексей с Сергеем сидели, уставившись в отчеты, зная, что когда до них дойдет очередь, в ход могут пойти летающие предметы и выговоры с занесением в личное дело. Наконец, когда коллеги отчитались и покинули кабинет руководителя, Смирнов глухо произнес.
- Что с делом о ДТП?
- В работе... - кашлянул Горецкий, открывая папку с документами.
- Ну-ну, - Александр Николаевич приподнял брови, - Нашли подозреваемого?
- Нет... - Сергей протянул отчет.
- А что так? - майор говорил немного тише обычного, и Горецкий вжал голову в плечи.
- Согласно результатам проведенного расследования был найден разбитый сотовый телефон подозреваемого, с которого был совершен последний звонок через десять минут после ДТП, на сотовый номер матери подозреваемого, - Горецкий поднял глаза на мгновение, тут же снова углубляясь в документы и продолжая, - Она не ответила... Потом телефон был выключен.
- Дальше... - Смирнов со скучающим видом слушал Сергея, что-то записывая в блокноте.
- Телефон был найден разбитым возле недостроенной многоэтажки, он лежал на асфальте, а в самой многоэтажке вызванный кинолог с помощью собаки нашел следы крови подозреваемого, - Горецкий перевернул страницу документов, - И следы борьбы... У нас есть предположение, что Ленского похитили и, возможно даже убили еще в день, когда произошло ДТП.
Смирнов поднял глаза на подчиненных.
- Ну и кто это сделал? Есть версии?
- Да... Мы думаем, что это дело рук родственников или близкого окружения погибших.
- А близкое окружение погибших считает, что оно не при делах, - майор закурил, - Это не мафия, они мне уже все нервы вымотали, ищут этого Ленского, ФСБ на уши подняли.
- А кто тогда, если не они? - Сергей вскинул брови.
- То есть вы работаете только над одной версией? - зрачки Смирнова угрожающе сузились.
- Кому еще нужен этот Ленский?
- Ты у меня спрашиваешь? - майор затянулся, - Кто он вообще, ваш Ленский? Личность, увлечения, связи. Что имеем?
- Ничего, живет один, снимает квартиру, работает продавцом, вот только одно странно - у него татуировки на руках, но навряд ли это имеет отношение к делу.
- О Господи, - протянул Смирнов, - Ну ладно я понимаю почему Син тут сидит, у него папа руководитель по краю... А ты тут какого хера штаны протираешь?!
- Работаю... - выдавил из себя Горецкий.
- Ты? Ты тут сопли жуешь! - майор кинул ручку на стол, - Пробивай все версии. Вообще все, вплоть до абсурдных. И еще... Где нашли его телефон? На ТЭЦ?
- Да, - кивнул Сергей, с опаской глядя на начальника.
- Если там есть магазины рядом, клубы, рестораны, опросите всех в радиусе десяти кварталов, пересмотрите все видеокамеры, делайте хоть что-то! Может за Ленским кто-то шел, да вообще, мало ли что! Машину его, кстати, нашли?
- Нет...
- Так ищите! Она, по идее, должна быть в том районе, - майор выдохнул, - Вон отсюда. А завтра с утра я жду вас в то же время на том же месте. И не дай бог вы за эти сутки не продвинетесь в расследовании...
- Так завтра первое мая, - протянул Сергей.
- Правильно, день труда, - Сергей ухмыльнулся, - Но так как к этому празднику вы отношения не имеете, то будете работать.
Глава 9. Дневник Феликса, 30 апреля, вечер
Вчера было не до дневника. Похороны, всякие мутные разговоры, еще заказы... Да и не до Данилы было. Я его покормил пару раз, зашил порванный мною же зад и запер в комнате. Но сегодня с утра, когда поступили деньги мне на счет за проделанную работу, я откровенно заскучал по его обществу.
Я зашел в комнату пленника, когда он опять лежал, свернувшись в клубочек. Я часто застаю его в такой позе эмбриона. Я думаю, что Данила бессознательно от меня закрывается таким образом. Войдя, я сдернул с него одеяло и, повернув мальчишку на спину, развел ему ноги и сел между ними. Мне нравится так делать, потому что тогда глаза Данилы из пустых превращаются встревоженные, а еще он мило краснеет, а мне нравится, что у него не пропало чувство стыдливости.
Я провел рукой между его ягодицами и стал разминать дырочку, глядя в его лицо, однако Данила как всегда в таких случаях отвернулся, кусая губы.
- В глаза гляди, девочка, - я достал из кармана анальные шарики и начал запихивать их по одному внутрь пленника, который теперь послушно смотрел мне в лицо, но, к моему удивлению, не показывая никаких эмоций, - Кстати, ты заметил? Шарики розовые, думаю тебе должно нравиться.
Реакции ноль. Или этот гаденыш выделывался, или просто замкнулся в себе. В тот момент я еще не знал, что с ним, поэтому продолжал нагнетать. Хотя... это был мой план, который я мечтал реализовать уже давно. Оставив половину цепочки снаружи, болтающейся между ног, я вытащил из сумки чулки с поясом, туфли на шпильке и все тот же собачий ошейник, который я в целях безопасности обычно снимал с пленника, когда он оставался в одиночестве.
- Одевайся...
Тут взгляд Данилы на мгновение снова оживился. На нем было написано не просто удивление, это было, простите, охуение, иначе и сказать нельзя.
- Я не девочка, - выдавил из себя пленник и тут же огреб по морде. Это подействовало стимулирующе, и мальчишка оделся, теперь чувствуя себя еще хуже, чем до этого. Я заставил его подняться, чуть придерживая, чтобы он привык стоять на каблуках. Однако Данилу качало и бороться с этим было сложно. А еще сложнее было заставить его сделать хотя бы пару шагов. Сообразив, что мы так никогда не дойдем до моего кабинета, я перекинул мальчишку на плечо, как куклу, и поднялся наверх. Признаюсь, мне всегда хотелось иметь что-то типа зверька, но не кошку или собаку, а одомашненного тигренка или леопарда. Но Данила оказался еще более привлекательным. Я привязал его на длинный поводок рядом с моим письменным столом и уселся работать, перед этим пояснив, что в течение своего рабочего дня пленник должен ластиться под столом у моих ног, чтобы я чувствовал его полнейшее подчинение.
Объяснять два раза ему было не надо. Данила положил лицо мне на ботинки, приобняв руками щиколотки, и уснул. Или просто задремал. Я работал, всё было великолепно, но в какой-то момент я задумался о личности моей жертвы. Если он не виноват в ДТП, то почему он пытался покончить с собой? Мне захотелось услышать объяснение. Я пихнул мальчишку, отчего он зашевелился.
- Эй, шлюха, так чего ты вскрывался?
Под столом молчание.
- А ну вылезай... - Данила отполз обратно к стене и с тревогой уставился на меня. Между ног так и болтались эти шарики, что мне невероятно нравилось, - Почему ты хотел покончить с собой?
Опять молчание. Вообще я заметил, что мой пленник совершенно немногословен. Это начинало раздражать. Я встал из-за стола и угрожающе к нему приблизился.
- Почему ты хотел покончить с собой?!
- Я... - и конечно же снова молчание.
- Либо ты мне сейчас всё рассказываешь, либо пеняй на себя.
Данила поднял на меня лицо, которое снова превратилось в восковую маску. Ага, приготовился морально. А вытащил из брюк ремень и, уложив пленника на живот стал наотмашь бить по ягодицам, из которых торчали анальные шарики. Мне нравилось это наказание, одно было досадно, что Данила зубами вцепился в собственный кулак и молчал, спрятав лицо. Когда его задница была уже совершенно красной, послышался странный стон пленника. Я тут же остановился и оглядел его. Мальчишка начал приподниматься на руках, под ним образовалась лужа. Обмочился.
- Ах ты свинья, - я скрестил руки, видя, как Данила жмется в угол, стыдясь того, что произошло, - Почему ты не сказал, что хочешь в туалет?
- А думал, я дотерплю... - мальчишка закрыл лицо руками. Я смотрел на Данилу, жалкого, униженного со всех сторон, в чулках, туфлях, с анальными шариками в заднице и на поводке, и чувствовал, что едва ли не схожу с ума от его вида. Во мне боролись два желания. Либо прижать его к себе и успокоить, либо забить ногами до смерти. Но оба варианта не подходили. Спасла моя эрекция. Я грубо убрал его руки от лица, освободил возбужденный член и без раздумий впихнул ему его в рот. Мальчишка закашлялся, но не сопротивлялся, лишь иногда поднимая на меня глаза, когда я вдруг останавливался и поглаживал пальцами ему щеку. Данила даже наполовину не понимает своей сексуальности! Я вытащил телефон и, включив камеру, начал снимать, как мальчишка орально меня удовлетворяет. Это повергло пленника в ужас, хотя я думал, что ему уже давно всё по барабану. Ан нет, глаза забегали, а я еще и начал комментировать, что следующим этапом я его трахну на пару с кем-то. Правда, продолжалось это недолго, потому что после очередного грубого толчка я излился ему в рот. Мальчишка по неопытности не смог проглотить все, и сперма испачкала ему губы и подбородок. Я снял и это, потом всю картину в целом, включая лужу, которую сделал Данила и, наконец, выключив камеру, произнес.
- Я это выложу потом на какой-нибудь сайт, не только же мне наслаждаться.
Дальше я разинул рот, если быть откровенным. Считая, что пленник не в состоянии и на ногах держаться, я, засунув телефон в карман пошел к шкафам с документами, и тут в отражении стеклянной дверцы увидел, как Данила резко вскочил и что-то взял со стола. Я подлетел к нему мгновенно и очень вовремя, потому что в его руках был мой канцелярский нож для разрезания бумаги, и нож был уже возле горла мальчишки. Данила был настроен решительно, и это до сих пор кажется мне чудом, как я успел схватить его за руку. Хотя на шее легкая царапина осталась.
- Не смей, - я буквально прорычал, чувствуя, что мальчишка пытается бороться за свою смерть, но со мной это невозможно. Я свалил его с ног и уложил на спину на пол, зафиксировав руки, ожидая, чтобы он успокоился. Данила же сообразив, что его план провалился, вдруг стал вести себя... Признаюсь, очень для меня неожиданно.
Он стал издавать какие-то странные звуки, которые не были криком, но и на человеческий стон они не были похожи. Как будто вопль раненого зверя, невыносимый по своей тоске. Мальчишка выгибался, стонал, а я видел, что парень не соображает. Казалось, он сходил с ума. Мне в тот момент пришла в голову мысль, что не достигнув внешней свободы, Данила начал искать свободу внутреннюю, спрятавшись за собственным безумием. Он уже не думал, как выглядит со стороны, какое у него выражение лица, но меня почему-то от этого колотило. Было страшно слышать эти нечеловеческие звуки, эти крики...
Я лег на него и обнял, не давая пошевелиться. Он стонал еще минут десять, потом вдруг затих. Когда я поднял голову и посмотрел на него, то с тихой радостью увидел, что этот приступ закончился благополучно, взгляд парня стал осмысленным, по его щекам текли слезы. В каком-то странном порыве я обнял его, прижимая его лицо к своему лицу, хотя и не целуя. Он заплакал еще больше, тогда я шепотом произнес.
- Я удалю запись и не буду тебя больше снимать. Идет? - мальчишка замер на мгновение, потом закивал и даже меня обнял, что меня поразило больше всего. Как же ему мало надо для счастья. Или, может, он совсем изголодался по человеческому теплу? Не знаю, почему, но я не мог ему отказать в этом тепле сегодня. Я его гладил по волосам, успокаивая, как ребенка. Данила, наконец, затих, тогда я аккуратно вытащил из него шарики и, раздев, отнес в комнату.
- Послушай... - я посадил его на постель, а сам сел на корточки рядом, - Что тебе нужно, чтобы ты так не сходил с ума? Учти, трахать я тебя всё равно буду и умереть не дам. В остальном я готов выслушать твои пожелания.
- Я не девочка, - прошептал Данила, - Не одевайте меня как девочку. И не снимайте меня, пожалуйста.
- Хорошо, это не сложно...
- А что ты еще хочешь? Может книжку какую? Ты любишь читать?
Мальчишка опустил глаза, явно думая, говорить о своих вкусах или нет. Меня это заинтриговало.
- Ну так что?
- Мне нужно несколько книг, и не только... - глаза Данилы странно сверкнули, он даже оживился.
- Какие?
Дальше, то что я услышал, меня повергло в легкий шок. Но я пообещал достать пленнику то, что он просил, между тем раздумывая, что же происходит в голове у этого паренька?
Я зашел в комнату пленника, когда он опять лежал, свернувшись в клубочек. Я часто застаю его в такой позе эмбриона. Я думаю, что Данила бессознательно от меня закрывается таким образом. Войдя, я сдернул с него одеяло и, повернув мальчишку на спину, развел ему ноги и сел между ними. Мне нравится так делать, потому что тогда глаза Данилы из пустых превращаются встревоженные, а еще он мило краснеет, а мне нравится, что у него не пропало чувство стыдливости.
Я провел рукой между его ягодицами и стал разминать дырочку, глядя в его лицо, однако Данила как всегда в таких случаях отвернулся, кусая губы.
- В глаза гляди, девочка, - я достал из кармана анальные шарики и начал запихивать их по одному внутрь пленника, который теперь послушно смотрел мне в лицо, но, к моему удивлению, не показывая никаких эмоций, - Кстати, ты заметил? Шарики розовые, думаю тебе должно нравиться.
Реакции ноль. Или этот гаденыш выделывался, или просто замкнулся в себе. В тот момент я еще не знал, что с ним, поэтому продолжал нагнетать. Хотя... это был мой план, который я мечтал реализовать уже давно. Оставив половину цепочки снаружи, болтающейся между ног, я вытащил из сумки чулки с поясом, туфли на шпильке и все тот же собачий ошейник, который я в целях безопасности обычно снимал с пленника, когда он оставался в одиночестве.
- Одевайся...
Тут взгляд Данилы на мгновение снова оживился. На нем было написано не просто удивление, это было, простите, охуение, иначе и сказать нельзя.
- Я не девочка, - выдавил из себя пленник и тут же огреб по морде. Это подействовало стимулирующе, и мальчишка оделся, теперь чувствуя себя еще хуже, чем до этого. Я заставил его подняться, чуть придерживая, чтобы он привык стоять на каблуках. Однако Данилу качало и бороться с этим было сложно. А еще сложнее было заставить его сделать хотя бы пару шагов. Сообразив, что мы так никогда не дойдем до моего кабинета, я перекинул мальчишку на плечо, как куклу, и поднялся наверх. Признаюсь, мне всегда хотелось иметь что-то типа зверька, но не кошку или собаку, а одомашненного тигренка или леопарда. Но Данила оказался еще более привлекательным. Я привязал его на длинный поводок рядом с моим письменным столом и уселся работать, перед этим пояснив, что в течение своего рабочего дня пленник должен ластиться под столом у моих ног, чтобы я чувствовал его полнейшее подчинение.
Объяснять два раза ему было не надо. Данила положил лицо мне на ботинки, приобняв руками щиколотки, и уснул. Или просто задремал. Я работал, всё было великолепно, но в какой-то момент я задумался о личности моей жертвы. Если он не виноват в ДТП, то почему он пытался покончить с собой? Мне захотелось услышать объяснение. Я пихнул мальчишку, отчего он зашевелился.
- Эй, шлюха, так чего ты вскрывался?
Под столом молчание.
- А ну вылезай... - Данила отполз обратно к стене и с тревогой уставился на меня. Между ног так и болтались эти шарики, что мне невероятно нравилось, - Почему ты хотел покончить с собой?
Опять молчание. Вообще я заметил, что мой пленник совершенно немногословен. Это начинало раздражать. Я встал из-за стола и угрожающе к нему приблизился.
- Почему ты хотел покончить с собой?!
- Я... - и конечно же снова молчание.
- Либо ты мне сейчас всё рассказываешь, либо пеняй на себя.
Данила поднял на меня лицо, которое снова превратилось в восковую маску. Ага, приготовился морально. А вытащил из брюк ремень и, уложив пленника на живот стал наотмашь бить по ягодицам, из которых торчали анальные шарики. Мне нравилось это наказание, одно было досадно, что Данила зубами вцепился в собственный кулак и молчал, спрятав лицо. Когда его задница была уже совершенно красной, послышался странный стон пленника. Я тут же остановился и оглядел его. Мальчишка начал приподниматься на руках, под ним образовалась лужа. Обмочился.
- Ах ты свинья, - я скрестил руки, видя, как Данила жмется в угол, стыдясь того, что произошло, - Почему ты не сказал, что хочешь в туалет?
- А думал, я дотерплю... - мальчишка закрыл лицо руками. Я смотрел на Данилу, жалкого, униженного со всех сторон, в чулках, туфлях, с анальными шариками в заднице и на поводке, и чувствовал, что едва ли не схожу с ума от его вида. Во мне боролись два желания. Либо прижать его к себе и успокоить, либо забить ногами до смерти. Но оба варианта не подходили. Спасла моя эрекция. Я грубо убрал его руки от лица, освободил возбужденный член и без раздумий впихнул ему его в рот. Мальчишка закашлялся, но не сопротивлялся, лишь иногда поднимая на меня глаза, когда я вдруг останавливался и поглаживал пальцами ему щеку. Данила даже наполовину не понимает своей сексуальности! Я вытащил телефон и, включив камеру, начал снимать, как мальчишка орально меня удовлетворяет. Это повергло пленника в ужас, хотя я думал, что ему уже давно всё по барабану. Ан нет, глаза забегали, а я еще и начал комментировать, что следующим этапом я его трахну на пару с кем-то. Правда, продолжалось это недолго, потому что после очередного грубого толчка я излился ему в рот. Мальчишка по неопытности не смог проглотить все, и сперма испачкала ему губы и подбородок. Я снял и это, потом всю картину в целом, включая лужу, которую сделал Данила и, наконец, выключив камеру, произнес.
- Я это выложу потом на какой-нибудь сайт, не только же мне наслаждаться.
Дальше я разинул рот, если быть откровенным. Считая, что пленник не в состоянии и на ногах держаться, я, засунув телефон в карман пошел к шкафам с документами, и тут в отражении стеклянной дверцы увидел, как Данила резко вскочил и что-то взял со стола. Я подлетел к нему мгновенно и очень вовремя, потому что в его руках был мой канцелярский нож для разрезания бумаги, и нож был уже возле горла мальчишки. Данила был настроен решительно, и это до сих пор кажется мне чудом, как я успел схватить его за руку. Хотя на шее легкая царапина осталась.
- Не смей, - я буквально прорычал, чувствуя, что мальчишка пытается бороться за свою смерть, но со мной это невозможно. Я свалил его с ног и уложил на спину на пол, зафиксировав руки, ожидая, чтобы он успокоился. Данила же сообразив, что его план провалился, вдруг стал вести себя... Признаюсь, очень для меня неожиданно.
Он стал издавать какие-то странные звуки, которые не были криком, но и на человеческий стон они не были похожи. Как будто вопль раненого зверя, невыносимый по своей тоске. Мальчишка выгибался, стонал, а я видел, что парень не соображает. Казалось, он сходил с ума. Мне в тот момент пришла в голову мысль, что не достигнув внешней свободы, Данила начал искать свободу внутреннюю, спрятавшись за собственным безумием. Он уже не думал, как выглядит со стороны, какое у него выражение лица, но меня почему-то от этого колотило. Было страшно слышать эти нечеловеческие звуки, эти крики...
Я лег на него и обнял, не давая пошевелиться. Он стонал еще минут десять, потом вдруг затих. Когда я поднял голову и посмотрел на него, то с тихой радостью увидел, что этот приступ закончился благополучно, взгляд парня стал осмысленным, по его щекам текли слезы. В каком-то странном порыве я обнял его, прижимая его лицо к своему лицу, хотя и не целуя. Он заплакал еще больше, тогда я шепотом произнес.
- Я удалю запись и не буду тебя больше снимать. Идет? - мальчишка замер на мгновение, потом закивал и даже меня обнял, что меня поразило больше всего. Как же ему мало надо для счастья. Или, может, он совсем изголодался по человеческому теплу? Не знаю, почему, но я не мог ему отказать в этом тепле сегодня. Я его гладил по волосам, успокаивая, как ребенка. Данила, наконец, затих, тогда я аккуратно вытащил из него шарики и, раздев, отнес в комнату.
- Послушай... - я посадил его на постель, а сам сел на корточки рядом, - Что тебе нужно, чтобы ты так не сходил с ума? Учти, трахать я тебя всё равно буду и умереть не дам. В остальном я готов выслушать твои пожелания.
- Я не девочка, - прошептал Данила, - Не одевайте меня как девочку. И не снимайте меня, пожалуйста.
- Хорошо, это не сложно...
- А что ты еще хочешь? Может книжку какую? Ты любишь читать?
Мальчишка опустил глаза, явно думая, говорить о своих вкусах или нет. Меня это заинтриговало.
- Ну так что?
- Мне нужно несколько книг, и не только... - глаза Данилы странно сверкнули, он даже оживился.
- Какие?
Дальше, то что я услышал, меня повергло в легкий шок. Но я пообещал достать пленнику то, что он просил, между тем раздумывая, что же происходит в голове у этого паренька?
Глава 10. Следственный комитет, 30 апреля 2012 год, понедельник, 11.20
- Теперь выкинем на пальцах, кто пойдет опрашивать весь квартал в радиусе ста метров от места, где нашли кровь Ленского, - Горецкий задорно смотрел на Сина и Мельникова, которые сидели, подперев рукой щеку. Правда, и у самого Сергея эта веселость была несколько болезненной, но он старался не признаваться в этом.
- Мельников и пойдет, - промычал вечно спокойный Син, который, правда, сейчас был несколько взвинчен.
- А почему я?
- Потому что у тебя ноги самые здоровые... - Алексей даже не думал обидеть коллегу, - А голова варит хуже, чем у нас с Сергеем.
- Ну да, вы умные, а я дурак.
- Ты, умный, - Горецкий кивнул помощнику, - фотки татуировок Ленского нашел?
- А вот нашел! Ты представляешь? Облазил все ваши вконтакте и фейсбуки и нашел.
- Они наши, такие же, как и твои, давай, показывай, что нарыл, - оба следователя подсели к помощнику, который открыл на компьютере папку с сохраненными фотографиями.
- Пожалуйста, - прошипел Виктор, и на экране появилась фотография Данилы, где он в спортивных штанах и майке подтягивается на перекладине. Камера точно сфокусирована на запястьях мальчишки, и следователи аж притихли, рассматривая татуировки.
- Точно печать, - кивнул Алексей, ткнув пальцев в каракулю, нарисованную на руке, - Мне перекинь это, я распечатаю и изучу все рисунки. Сдается мне либо мальчишка сектант, либо будущий постоянный клиент психушки.
- Ладно, - Виктор воткнул в компьютер флешку Сина.
- Леш, проверь еще на предмет сатанизма, по сектам...
- А я уже, - Алексей убрал руку из-под подбородка и поставил другую.
- И что ты молчал перед Смирновым, когда он нас костерил?! - со злостью произнес Горецкий, глядя на коллегу.
- Это еще сырая версия и весьма необычная, и если мы идем по неверному пути, то майор нам устроит такой разнос...
- Ладно. И что ты выяснил?
- Секта такая есть, точнее, несколько, но под общие описания и наши домыслы подходит только одна, - Алексей скрестил руки на груди, задумавшись, - Документы у меня в кабинете...
- Рассказывай, - нетерпеливо перебил его Горецкий.
- Ну короче, наш Ленский сатанист. Но это не те сатанисты, которые шарятся по кладбищам и жарят кошек. Они поклонники Антона Ла-Вея, автора «Сатанинской библии» . А эти нет.
- Стоп, профессор, - Виктор откинулся в кресле, - В двух словах. А в чем разница?
- Сатанисты Ла-вея воспринимают дьявола как противоположность христианского бога, даже возьми само название "Сатанинская Библия". То есть не было бы христианской библии, не появилось бы и сатанинской.
- Ну хорошо, это более менее понятно, - Горецкий сосредоточенно соображал, - А Ленский во что верит?
- Демонология, скажем так. Они себя называют люцифериты, и точной концепции у них нет, точнее, они сами, наверное, ее знают, но она нигде не прописана, - Алексей поднялся с места и облокотился о стол, - Они практикуют магию и вызовы духов.
- Люцифериты - это от имени Люцифера? - Виктор с интересом слушал Сина.
- Да, так вот, - Алексей продолжил, - Они читают Гримуары...
- Что читают?
- Мельников, нельзя быть таким безграмотным. Даже я это знаю, - Сергей повернулся к помощнику, - Гримуар - это колдовская книга, в которой описываются приворотные зелья, рецепты всякие по черной магии...
- И как вызвать демонов, - закончил Син.
- Вот дают, - покачал головой Виктор, - Ну у меня два основных вопроса: много ли таких долбанутых по миру ходит и где пасутся их стада?
- И третий вопрос... - Горецкий покосился на Алексея, - Как люцифериты, если они являются полноценной сектой, связаны с мафиози? По сути, если разрабатывать эту версию, получается так. Собратья по вере дали задание Ленскому убить семью криминального авторитета. Затем, чтобы замести следы, они решили убить самого киллера. Может быть такое? Может. И что тогда они все не поделили?
Воцарилось молчание.
- Надо поговорить с мафиози, - пожал плечами Виктор, - Или с чекистами.
- Не думаю, что получится, - Алексей покачал головой, - Логичнее найти кого-нибудь, кто в этом разбирается. Во всех этих сатанистах.
- Нужно найти самих сатанистов, - Виктор затянулся сигаретой, увлеченный такой необычной информацией.
- Тебе никто из них правды не расскажет. Да и найти их почти невозможно, - Син пожал плечами, - Скорее надо отыскать кого-то, кто хотя бы немного в курсе, но не из секты.
- А как ты найдешь такого человека? - Сергей с интересом уставился на коллегу.
- Просто. У меня папа руководитель Следственного комитета по краю. Он своих поднимет на уши, может, такой человек и есть. И если он существует, я с ним поговорю. А в секту предлагаю пока не лезть, может, наша версия и ошибочна.
- Ну, тогда в добрый час, - кивнул Горецкий. В это время раздался звонок на сотовый, - О, менты, - следователь поднял трубку, слушая чей-то бодрый голос, - Что, нашли машину? А где? Где? Ладно, я выезжаю... Ну всё, я еду на Северную, к мостам... Там тачка Горецкого.
- Он что, на ТЭЦ на трамвае ехал? - Виктор пожал плечами.
- На маршрутке... - Горецкий развел руками, - Ладно, всё, в шесть тут встречаемся, правда, если, Леш, папа твой скажет что специалист по сатанизму живет где-нибудь под Сочи, сразу, наверное, езжай туда. Короче, хоть на край света.
- Это понятно, ладно, удачи...
И следователи все разошлись по своим делам.
- Мельников и пойдет, - промычал вечно спокойный Син, который, правда, сейчас был несколько взвинчен.
- А почему я?
- Потому что у тебя ноги самые здоровые... - Алексей даже не думал обидеть коллегу, - А голова варит хуже, чем у нас с Сергеем.
- Ну да, вы умные, а я дурак.
- Ты, умный, - Горецкий кивнул помощнику, - фотки татуировок Ленского нашел?
- А вот нашел! Ты представляешь? Облазил все ваши вконтакте и фейсбуки и нашел.
- Они наши, такие же, как и твои, давай, показывай, что нарыл, - оба следователя подсели к помощнику, который открыл на компьютере папку с сохраненными фотографиями.
- Пожалуйста, - прошипел Виктор, и на экране появилась фотография Данилы, где он в спортивных штанах и майке подтягивается на перекладине. Камера точно сфокусирована на запястьях мальчишки, и следователи аж притихли, рассматривая татуировки.
- Точно печать, - кивнул Алексей, ткнув пальцев в каракулю, нарисованную на руке, - Мне перекинь это, я распечатаю и изучу все рисунки. Сдается мне либо мальчишка сектант, либо будущий постоянный клиент психушки.
- Ладно, - Виктор воткнул в компьютер флешку Сина.
- Леш, проверь еще на предмет сатанизма, по сектам...
- А я уже, - Алексей убрал руку из-под подбородка и поставил другую.
- И что ты молчал перед Смирновым, когда он нас костерил?! - со злостью произнес Горецкий, глядя на коллегу.
- Это еще сырая версия и весьма необычная, и если мы идем по неверному пути, то майор нам устроит такой разнос...
- Ладно. И что ты выяснил?
- Секта такая есть, точнее, несколько, но под общие описания и наши домыслы подходит только одна, - Алексей скрестил руки на груди, задумавшись, - Документы у меня в кабинете...
- Рассказывай, - нетерпеливо перебил его Горецкий.
- Ну короче, наш Ленский сатанист. Но это не те сатанисты, которые шарятся по кладбищам и жарят кошек. Они поклонники Антона Ла-Вея, автора «Сатанинской библии» . А эти нет.
- Стоп, профессор, - Виктор откинулся в кресле, - В двух словах. А в чем разница?
- Сатанисты Ла-вея воспринимают дьявола как противоположность христианского бога, даже возьми само название "Сатанинская Библия". То есть не было бы христианской библии, не появилось бы и сатанинской.
- Ну хорошо, это более менее понятно, - Горецкий сосредоточенно соображал, - А Ленский во что верит?
- Демонология, скажем так. Они себя называют люцифериты, и точной концепции у них нет, точнее, они сами, наверное, ее знают, но она нигде не прописана, - Алексей поднялся с места и облокотился о стол, - Они практикуют магию и вызовы духов.
- Люцифериты - это от имени Люцифера? - Виктор с интересом слушал Сина.
- Да, так вот, - Алексей продолжил, - Они читают Гримуары...
- Что читают?
- Мельников, нельзя быть таким безграмотным. Даже я это знаю, - Сергей повернулся к помощнику, - Гримуар - это колдовская книга, в которой описываются приворотные зелья, рецепты всякие по черной магии...
- И как вызвать демонов, - закончил Син.
- Вот дают, - покачал головой Виктор, - Ну у меня два основных вопроса: много ли таких долбанутых по миру ходит и где пасутся их стада?
- И третий вопрос... - Горецкий покосился на Алексея, - Как люцифериты, если они являются полноценной сектой, связаны с мафиози? По сути, если разрабатывать эту версию, получается так. Собратья по вере дали задание Ленскому убить семью криминального авторитета. Затем, чтобы замести следы, они решили убить самого киллера. Может быть такое? Может. И что тогда они все не поделили?
Воцарилось молчание.
- Надо поговорить с мафиози, - пожал плечами Виктор, - Или с чекистами.
- Не думаю, что получится, - Алексей покачал головой, - Логичнее найти кого-нибудь, кто в этом разбирается. Во всех этих сатанистах.
- Нужно найти самих сатанистов, - Виктор затянулся сигаретой, увлеченный такой необычной информацией.
- Тебе никто из них правды не расскажет. Да и найти их почти невозможно, - Син пожал плечами, - Скорее надо отыскать кого-то, кто хотя бы немного в курсе, но не из секты.
- А как ты найдешь такого человека? - Сергей с интересом уставился на коллегу.
- Просто. У меня папа руководитель Следственного комитета по краю. Он своих поднимет на уши, может, такой человек и есть. И если он существует, я с ним поговорю. А в секту предлагаю пока не лезть, может, наша версия и ошибочна.
- Ну, тогда в добрый час, - кивнул Горецкий. В это время раздался звонок на сотовый, - О, менты, - следователь поднял трубку, слушая чей-то бодрый голос, - Что, нашли машину? А где? Где? Ладно, я выезжаю... Ну всё, я еду на Северную, к мостам... Там тачка Горецкого.
- Он что, на ТЭЦ на трамвае ехал? - Виктор пожал плечами.
- На маршрутке... - Горецкий развел руками, - Ладно, всё, в шесть тут встречаемся, правда, если, Леш, папа твой скажет что специалист по сатанизму живет где-нибудь под Сочи, сразу, наверное, езжай туда. Короче, хоть на край света.
- Это понятно, ладно, удачи...
И следователи все разошлись по своим делам.
Глава 11. Дневник Феликса, 1 мая, вечер
Я выполнил заказ парня. Принес гримуар "Ключ Соломона", Евангелие, бумагу, ручку, чашку, свечи, кусок негашеной извести...
Даже не спрашивая, зачем мальчишке всё это, я невольно размышлял над тем, что никогда не трахал съехавших с катушек людей. Когда я вошел, Данила сидел на простыни, обняв руками колени и даже не сразу меня заметил. Кстати, должен сказать, страх в его лице немного поубавился, точнее, его вытеснила какая-то нездоровая задумчивость. Между тем мне нужно было заменить Даниле повязки: не всё же его только насиловать. Я снял бинты. Раны начали заживать, и я наносил на запястья специальную мазь, только сейчас заметив, что порезы были нанесены не просто абы как. Создавалось впечатление, что парень пытался вырезать имевшуюся татуировку или хотя бы ее повредить. При этом сама картинка была для меня непонятной: закорючки, изображающие неизвестно что. Даже на узор это не тянуло.
- Что это? - я кивнул на татуировку. Данила посмотрел на запястье, потом на меня и промолчал. Я повторил вопрос, понимая, что мое хорошее настроение куда-то девается. Опять молчание. Я ударил парня по лицу, но он всё равно не хотел отвечать, - Ты опять напрашиваешься?
- Я не могу сказать, что это...
- Можешь, - я быстро забинтовал запястья, понимая, что моя голова снова работает в одном и том же направлении: как наказать парня.
- Этого никто не должен знать, - Данила смотрел в пол, не поднимая глаз.
- Именно поэтому ты выбил тату на запястье.
- Так надо.
- Надо? Я тебе покажу, как надо...
Бинта было еще много, поэтому я связал парня локтями за спиной и потащил в ванну. Данила не упирался, хотя я чувствовал, как колотится его сердце. Мое билось не менее сильно. Я открыл кран, наполняя ванну холодной водой и свалил мальчишку на пол, связывая ему ноги, так, чтобы стопы касались ягодиц. Данила крупно дрожал, догадываясь, что будет.
- Хозяин... - мальчишка произнес это шепотом, - Я боюсь воды...
- Ну вот и отлично, - я провел языком по его шее, - Я тебя утоплю, как котенка.
С этими словами я поднял мальчишку и погрузил его в ледяную воду, лицом вниз. Парень забился, но я его связал слишком крепко, чтобы он мог как-то владеть ситуацией. Показались пузыри, и я поднял мальчишку, давая вдохнуть.
- Вытащите меня, пожалуйста... - его кожа была бледной, почти синей, а в глазах снова появился ужас.
- Обойдешься, мразь, - я снова погрузил его в ванну, и пока он дергался, пытаясь выбраться, я сбросил с себя одежду. Признаюсь, я возбудился сразу, а глядя, как мальчишка тонет, мое желание стало нестерпимым. Не давая ему подохнуть, я снова приподнял жертву и включил горячую воду. Всё-таки себя я жалел, а его наказывал. Цель экзекуции была испугать гаденыша, чтобы он прежде думал, когда пожелает мне возразить.
- Хозяин, вытащите меня из ванны, я умоляю...
От холода его кожа покрылась пупырышками, челюсть подпрыгивала, а соски отвердели. Глаза смотрели на меня умоляюще. Когда вода стала чуть теплой, я залез в ванну и стал покусывать соски испуганного Данилы, который, видимо, уже по опыту понял, что если я чего-то хочу, то лучше просто расслабиться. Когда ванна была наполнена до половины, я повернул мальчишку спиной к себе и, придерживая за грудь, стал вводить в него член.
- Только не топите меня... Что угодно сделайте, но не топите...
Да у тебя фобия? Зря мальчишка признался об этом такому извращенцу, как я. Поэтому я начал вращать бедрами, положив парня на дно ванны. Он не мог даже кричать, только дергался, а я чувствовал, что его анус сжимается, доставляя мне огромное удовольствие. Через полминуты я его снова вытащил, заметив, что у мальчишки начинается истерика.
- Я всё расскажу, что вы попросите. Совсем всё...
- Конечно расскажешь, но сначала я тебя накажу, - я его укусил за шею, затем снова погрузил в ванну. Мои движения становились всё жестче, и глядя, как парень захлебывается, я не выдержал и кончил раньше, чем хотел. Повезло тебе, сволочь. Когда я вытащил Данилу, тот плакал как ребенок, и испуган был не меньше. Я развязал его, и он приземлился на пол, истерично рыдая.
- У тебя совсем всё плохо с психикой... - заметил я.
- Да, плохо! А что, нормальные люди пытаются покончить с собой?
Ого, голосок прорезался. От страха, что ли? Я приподнял парня и начал растирать полотенцем его замерзшее худое тело, когда мальчишка вдруг прижался губами к моей шее и поцеловал. Я, признаюсь, замер.
- Пытаешься меня задобрить? Кто тебе вообще разрешал касаться меня? - признаюсь, мне очень хотелось, чтобы Данила продолжал, однако у меня были вполне обоснованные предположения, что мальчишка подлизывается.
- Простите, - парень убрал лицо и опустил голову. Губы его дрожали.
- Если так хочешь коснуться меня, то для таких рабов как ты есть ноги... - я говорил твердо и насмешливо, однако мальчик опустился на колени и начал целовать мои стопы и икры.
- Я не заставляю тебя это делать.
Но он продолжил. Тогда я поднял его, и мы пошли в его комнату. Не знаю почему, но у меня испортилось настроение. Я не верил в то, что могу вызвать у парня хоть какие-то чувства, кроме отвращения и желания убить. Скорее всего, эти его поцелуи были просто уловкой, чтобы я его не так сильно наказывал. Он же боится воды, вот и пожалуйста. Я резко остановился и дал ему звонкую пощечину.
- Не лги, что у тебя появилось желание меня целовать. Ты хочешь воткнуть мне перышко в печень, но уж точно не любви и ласки.
Парень дрожал, не глядя на меня. Возражать он не решился, и правильно сделал. Когда мы оказались в комнате, я окинул взглядом все эти предметы и произнес.
- Ну так зачем тебе всё это хозяйство и что значит татуировка на запястье?
- Я служу демону, и он вытесняет меня из моего тела. На руке изображена его печать, - Данила сжался, видно, ожидая от меня нового удара, но мне стало интересно.
- И зачем ты хотел покончить с собой?
- Я его пытаюсь выгнать, - Данила поднял на меня глаза, потом опустил их, - А сегодня ночью я хочу провести ритуал.
- Вот со всеми этими предметами?
- Да. Это будет ночью, в два часа.
- Ну вот и хорошо, я приду, - меня всё это начинало веселить, - Никогда не участвовал в подобных мероприятиях.
Между тем мой телефон, который я оставил в комнате, начал просто разрываться от звонков. Четырнадцать пропущенных. Ну вот, опять работа. Я быстро оделся и вышел.
Даже не спрашивая, зачем мальчишке всё это, я невольно размышлял над тем, что никогда не трахал съехавших с катушек людей. Когда я вошел, Данила сидел на простыни, обняв руками колени и даже не сразу меня заметил. Кстати, должен сказать, страх в его лице немного поубавился, точнее, его вытеснила какая-то нездоровая задумчивость. Между тем мне нужно было заменить Даниле повязки: не всё же его только насиловать. Я снял бинты. Раны начали заживать, и я наносил на запястья специальную мазь, только сейчас заметив, что порезы были нанесены не просто абы как. Создавалось впечатление, что парень пытался вырезать имевшуюся татуировку или хотя бы ее повредить. При этом сама картинка была для меня непонятной: закорючки, изображающие неизвестно что. Даже на узор это не тянуло.
- Что это? - я кивнул на татуировку. Данила посмотрел на запястье, потом на меня и промолчал. Я повторил вопрос, понимая, что мое хорошее настроение куда-то девается. Опять молчание. Я ударил парня по лицу, но он всё равно не хотел отвечать, - Ты опять напрашиваешься?
- Я не могу сказать, что это...
- Можешь, - я быстро забинтовал запястья, понимая, что моя голова снова работает в одном и том же направлении: как наказать парня.
- Этого никто не должен знать, - Данила смотрел в пол, не поднимая глаз.
- Именно поэтому ты выбил тату на запястье.
- Так надо.
- Надо? Я тебе покажу, как надо...
Бинта было еще много, поэтому я связал парня локтями за спиной и потащил в ванну. Данила не упирался, хотя я чувствовал, как колотится его сердце. Мое билось не менее сильно. Я открыл кран, наполняя ванну холодной водой и свалил мальчишку на пол, связывая ему ноги, так, чтобы стопы касались ягодиц. Данила крупно дрожал, догадываясь, что будет.
- Хозяин... - мальчишка произнес это шепотом, - Я боюсь воды...
- Ну вот и отлично, - я провел языком по его шее, - Я тебя утоплю, как котенка.
С этими словами я поднял мальчишку и погрузил его в ледяную воду, лицом вниз. Парень забился, но я его связал слишком крепко, чтобы он мог как-то владеть ситуацией. Показались пузыри, и я поднял мальчишку, давая вдохнуть.
- Вытащите меня, пожалуйста... - его кожа была бледной, почти синей, а в глазах снова появился ужас.
- Обойдешься, мразь, - я снова погрузил его в ванну, и пока он дергался, пытаясь выбраться, я сбросил с себя одежду. Признаюсь, я возбудился сразу, а глядя, как мальчишка тонет, мое желание стало нестерпимым. Не давая ему подохнуть, я снова приподнял жертву и включил горячую воду. Всё-таки себя я жалел, а его наказывал. Цель экзекуции была испугать гаденыша, чтобы он прежде думал, когда пожелает мне возразить.
- Хозяин, вытащите меня из ванны, я умоляю...
От холода его кожа покрылась пупырышками, челюсть подпрыгивала, а соски отвердели. Глаза смотрели на меня умоляюще. Когда вода стала чуть теплой, я залез в ванну и стал покусывать соски испуганного Данилы, который, видимо, уже по опыту понял, что если я чего-то хочу, то лучше просто расслабиться. Когда ванна была наполнена до половины, я повернул мальчишку спиной к себе и, придерживая за грудь, стал вводить в него член.
- Только не топите меня... Что угодно сделайте, но не топите...
Да у тебя фобия? Зря мальчишка признался об этом такому извращенцу, как я. Поэтому я начал вращать бедрами, положив парня на дно ванны. Он не мог даже кричать, только дергался, а я чувствовал, что его анус сжимается, доставляя мне огромное удовольствие. Через полминуты я его снова вытащил, заметив, что у мальчишки начинается истерика.
- Я всё расскажу, что вы попросите. Совсем всё...
- Конечно расскажешь, но сначала я тебя накажу, - я его укусил за шею, затем снова погрузил в ванну. Мои движения становились всё жестче, и глядя, как парень захлебывается, я не выдержал и кончил раньше, чем хотел. Повезло тебе, сволочь. Когда я вытащил Данилу, тот плакал как ребенок, и испуган был не меньше. Я развязал его, и он приземлился на пол, истерично рыдая.
- У тебя совсем всё плохо с психикой... - заметил я.
- Да, плохо! А что, нормальные люди пытаются покончить с собой?
Ого, голосок прорезался. От страха, что ли? Я приподнял парня и начал растирать полотенцем его замерзшее худое тело, когда мальчишка вдруг прижался губами к моей шее и поцеловал. Я, признаюсь, замер.
- Пытаешься меня задобрить? Кто тебе вообще разрешал касаться меня? - признаюсь, мне очень хотелось, чтобы Данила продолжал, однако у меня были вполне обоснованные предположения, что мальчишка подлизывается.
- Простите, - парень убрал лицо и опустил голову. Губы его дрожали.
- Если так хочешь коснуться меня, то для таких рабов как ты есть ноги... - я говорил твердо и насмешливо, однако мальчик опустился на колени и начал целовать мои стопы и икры.
- Я не заставляю тебя это делать.
Но он продолжил. Тогда я поднял его, и мы пошли в его комнату. Не знаю почему, но у меня испортилось настроение. Я не верил в то, что могу вызвать у парня хоть какие-то чувства, кроме отвращения и желания убить. Скорее всего, эти его поцелуи были просто уловкой, чтобы я его не так сильно наказывал. Он же боится воды, вот и пожалуйста. Я резко остановился и дал ему звонкую пощечину.
- Не лги, что у тебя появилось желание меня целовать. Ты хочешь воткнуть мне перышко в печень, но уж точно не любви и ласки.
Парень дрожал, не глядя на меня. Возражать он не решился, и правильно сделал. Когда мы оказались в комнате, я окинул взглядом все эти предметы и произнес.
- Ну так зачем тебе всё это хозяйство и что значит татуировка на запястье?
- Я служу демону, и он вытесняет меня из моего тела. На руке изображена его печать, - Данила сжался, видно, ожидая от меня нового удара, но мне стало интересно.
- И зачем ты хотел покончить с собой?
- Я его пытаюсь выгнать, - Данила поднял на меня глаза, потом опустил их, - А сегодня ночью я хочу провести ритуал.
- Вот со всеми этими предметами?
- Да. Это будет ночью, в два часа.
- Ну вот и хорошо, я приду, - меня всё это начинало веселить, - Никогда не участвовал в подобных мероприятиях.
Между тем мой телефон, который я оставил в комнате, начал просто разрываться от звонков. Четырнадцать пропущенных. Ну вот, опять работа. Я быстро оделся и вышел.
Глава 12. Новый поворот в расследовании
Краснодар, 30 апреля 2012 год, понедельник, 13.30
Горецкий был уже возле машины Ленского, найденной накануне, и общался с полицейскими, когда ему на сотовый позвонил Син. Его голос был радостным и взволнованным.
- Привет!
- Ну здравствуй... - мрачновато протянул Сергей, скорее издеваясь, чем действительно показывая свое настроение, - Что такой голос бодрый? Нашел Ленского или в звании повысили?
- Не то и не другое, - Алексей даже не смутился, - Мы нашли человека, который может прояснить ситуацию с сатанистами, хоть немного!
- Ну надо же. И где живет сей чернокнижник? - Горецкий сам не заметил, как заулыбался.
- Ну... В Мостовском районе.
- Это туда часов пять пиликать? - Сергей вздохнул.
- Я уже выезжаю, так что к вечеру буду.
- Один едешь?
- Ну а что там толпой делать? - Син пожал плечами, - К тому же, это связи отца. Так что там меня никто не обидит.
- Ну удачи... Будут убивать, звони.
- Хорошо, до связи.
Син отключился, а Горецкий продолжил флегматично смотреть на машину Ленского, которую грузили на эвакуатор.
Следственный Комитет, 30 апреля 2012 год, понедельник, 19.30
Виктор зашел в кабинет уставший, но довольный. Сергей уже часа два сидел за столом и ждал его, просматривая данные отпечатков пальцев с руля и коробки передач машины Ленского.
- Это хорошо, что ты мне вовремя позвонил, - Горецкий сидел невеселый, - Что-то в этом деле совсем не клеится. Судя по отпечаткам, машиной пользовался кто-то еще, кроме Ленского. Но не будь твоего звонка, мне бы в голову не пришло снимать их.
- Да я сам удивлен был. Иди сюда, вот видеозапись, - Виктор запихнул флешку в компьютер, - Это запись с камер внешнего наблюдения музыкального магазина, который на остановке в районе ТЭЦ. Время у них точное. Смотри, камера показывает: 26 апреля, 12.45. Ленский, в той же одежде, что и в момент ДТП, выходит из маршрутки и проходит мимо магазина.
- Так, а теперь открываем видео аварии, - Сергей поставил на паузу первую запись, как раз на том моменте, когда на ней ясно было видно лицо Ленского и запустил файл с ДТП. Момент столкновения. Цифры на записи показывали время 12.55. Возникла пауза, оба следователя напряженно думали. Наконец, Горецкий продолжил, - Нет, ну чужие отпечатки подтверждают версию, что у Ленского был двойник.
- А зачем? - Виктор рассеяно смотрел то на одну запись, то на другую.
- А зачем было убивать семью мафиози? - Сергей жадно закурил, - Что-то мне не нравится такой поворот событий. Слишком вычурно. Получается, кто-то пытался подставить Ленского.
- А зачем подставлять простого продавца бытовой техники?
- Сатаниста, - вкрадчиво добавил Горецкий.
- Думаешь, что-то с этим связано?
- Ну а с чем еще? - Сергей развел руками, - Нужно теперь искать его осиное гнездо, всех этих ненормальных.
- А зачем сатанистам убивать семью мафиози? - Виктор уставился на Горецкого, его мозг не справлялся с такой информацией.
- Ты дурак? Если бы это были сатанисты, то Ленского бы никто не подставлял. Это тогда бы и был сам Ленский, на видео с ДТП.
- А может, на этом видео Ленский и есть? - Виктор закурил вслед за Сергеем.
- А кровь мы чью нашли? А на остановке кто был? Смысл убивать двойника? - Горецкий сел на место.
Виктор опять задумался.
- Получается, что Ленского похитили или убили те, кто устроил ему подставу...
- Черт, надо же Сину позвонить! - Горецкий достал сотовый, - Он же нашел человека, который в курсе всех этих неформальных религиозных организаций и, по идее, сейчас уже должен с ним встретиться.
- Ага, давай.
Мостовской район, поселок Никитино, 30 апреля 2012 год, понедельник, 18.40
Син ехал добрых четыре часа, ориентируясь в основном на навигатор. Поселок, где последние лет двадцать практически безвылазно жил "чернокнижник", находился в самой глуши, в горах, где, как отметил про себя Алексей, было необыкновенно красиво. По обеим сторонам дороги простирались ярко-зеленые луга, где паслись коровы, а чуть дальше начинались горы, с вершин которых еще не сошел снег. Точнее, он не сходил там годы напролет. Природа была как из какого-то сказочного фильма, "маленькая Швейцария", красота, да и только.
Машина свернула в сторону Никитино, практически полностью опустевшего поселка. Ветхие домишки и шикарные усадьбы сменяли друг друга. Немного поплутав, Син, наконец, выехал к нужному ему месту. На самой окраине поселка, прямо под склоном, стоял скромный крепкий домишко, у ворот которого был припаркован УАЗик. Значит, хозяин был дома, уже хорошо. Алексей вышел из машины и подошел к воротам. Раздался глухой собачий лай, и Син увидел огромную кавказскую овчарку, которая ощетинилась, почуяв гостя.
- Алмаз, место, - из глубины двора вышел мужчина лет пятидесяти, с короткой бородкой и в очках, - Здравствуйте, Алексей?
- Да, а вы, Владимир? Добрый вечер.
- Заходите, Алмаз не кинется, он умный, - мужчина открыл калитку и проводил гостя в дом, - Садитесь, небось устали с дороги, сейчас я вас немного покормлю, а вы пока можете меня порасспрашивать, что вам интересно.
Алексей кивнул и сел за стол, невольно разглядывая кухню, такую типично кубанскую, станичную. С приятным деревенским запахом.
- Меня интересует секта люциферитов. Они вызывают демонов, оккультисты.
- Да, есть такие, - мужчина кивнул, серверуя стол. Салат из огурцов и помидоров, жареная курица, вареная картошка. Владимир был гостеприимным хозяином, - Кстати, может, вам наливки?
- Так мне еще обратно ехать... - попытался возразить Син.
- Не надо вам сегодня ехать, ночь скоро. У меня есть где переночевать, - Владимир налил по рюмкам темную жидкость и, наконец, сел сам за стол, - Ну, за знакомство!
Алексей не стал отказываться. Вишневая наливка оказалась необыкновенно ароматной и терпкой. Следователь закусил салатом, едва ли не жмурясь от удовольствия. Дорога его утомила, но расслабляться было рано.
- А много этих люциферитов? Они опасны?
- Насколько много, я не знаю... - Владимир пожал плечами, - Вместе они почти не кучкуются, только если какой-то шабаш. А по поводу того, опасны ли они, это и да, и нет...
- В смысле?
- Они не опасны с точки зрения закона, то есть они не хулиганят, не убивают и ничего подобного не делают.
- А что не так тогда? - Син жевал курицу, попутно доставая из кармана блокнот, - Вы не против, если я за вами буду записывать?
- Да, конечно... - Владимир провел рукой по своей черной бородке, - Они работают над магическими практиками, которые заведомо опасны. То есть они служат демонам и изо всех сил стараются материализовать их в нашем мире. Эпоха Водолея, знаете ли...
- Не понял, - Син начал записывать.
- Вам в это углубляться необязательно, я вам обрисую в общих чертах, - мужчина усмехнулся, - Мы все, конечно, живем, по Григорианскому, по Юлианскому календарю. Но, надеюсь, для вас не секрет, что есть еще календари.
- Ну да, наверно...
- Существует такое понятие, как "великий космический год". Он длится 25920 лет и делится на эры, или эпохи, по знакам зодиака, по 2160 лет каждый, - Владимир откинулся на стул, чуть улыбаясь, - Да вы кушайте, кушайте. Так вот, сейчас по сути - стык эпох. Уходит эра Рыб, это эра христианства, и на ее место грядет эпоха Водолея.
- И что это за эпоха такая? - Син даже перестал жевать.
- Тут толковать можно по-разному, но ребята из той секты, которой вы интересуетесь, считают, что идет эпоха Люцифера и всеми силами стараются ему помочь, вызволяя демонов ада на землю.
- Ага... - Син машинально положил в рот помидор, раздумывая над полученной информацией, - И как у них, получается?
- Да, демоны овладевают ими и так и живут, хотя... Настоящий, сильный демон может показать себя и без их помощи. Но дело не в этом, - Владимир налил еще наливки, - Осознанно или нет, с помощью ритуалов сектанты работают над энергией, преобразовывая ее таким образом, чтобы демонам было удобнее находиться в нашем мире.
- А зачем это им?
- Думаю, они верят, что потом будут в выигрыше, служа, кому надо.
- В это время у Сина зазвонил телефон и он на минуту вышел из кухни. Вернулся Алексей еще более задумчивым, чем был.
- Вы знаете, почему я к вам приехал? Что за дело мы расследуем?
- Ваш отец мне обрисовал в общих чертах. Насколько я понял, один из сектантов подозревается в неосознанном убийстве семьи крупного мафиози.
- Верно. Сейчас мне позвонили коллеги и сказали, что по их данным, парень-сектант, которого мы подозреваем, в момент ДТП был в другом конце города, а за рулем его машины был двойник, - Алексей покусывал ноготь. Всё получалось слишком запутанно, - Получается, что его просто подставили.
- Просто? Вы думаете, это просто - найти двойника и организовать ДТП? - Владимир уставился на Сина.
- Нет... Но это странно. По сути, наш подозреваемый ничем не отличается от обычных людей, кроме как тем, что принадлежит этой секте.
- Так этого более чем достаточно. Вы думаете, это мало? - Владимир пожал плечами, - А можно узнать подробнее про этого парня?
- Да, я могу показать фотографии, татуировки, - Син достал ноутбук и повернул его к Владимиру. Тот долго рассматривал Ленского и, наконец, произнес.
- Насколько я знаю, чем больше татуировок у сатаниста этой секты, тем больше он продвинулся в своих знаниях и умениях и, соответственно, тем больший вес он имеет. А если он имеет вес, то и известность.
- То есть реальные убийцы семьи мафиози знали, кого подставлять? - Алексей тоже уставился на экран.
- Именно. Думаю, за ним давно следили. Вообще такую операцию провернуть - не фунт изюму. Только что-то пошло не так, раз вы смогли докопаться, что это подстава.
- А кто мог быть убийцами? Враги криминального авторитета? - Син кусал губы, - Но не проще убить тогда его самого?
- Не думаю, что дело в самом мафиози. Дело в сатанистах. Представьте, что он с их гнездом сделает, когда докопается, кто виноват в смерти его семьи?
- Но куда тогда делся Ленский? Его украли убийцы?
- Может, и они... Но мне кажется, тут замешана еще одна сторона. Не должен был ваш Ленский оказаться далеко от места ДТП. А ведь оказался. Кто знает, куда он шел?
- У меня мысли путаются. Ладно, - Син поправил очки, - Так кто мог подставить сатанистов?
- А кто им враг? - Владимир улыбнулся.
- Кто? - Алексей пожал плечами.
- Думайте, господин следователь, думайте, - мужчина начал есть салат, - Я вам не просто так про эру Водолея и эру Рыб рассказывал.
- Стоп, - Син уставился на собеседника, - Христиане?
- Не православные, нашим это сто лет не надо.
- Католики?
- Очень может быть. Это конечно же, предположение, но я бы, на вашем месте, поизучал дела подобного рода за последние пару-тройку лет. Я имею ввиду Европу, - Владимир вежливо улыбнулся, а Син взялся за голову.
- Это невозможно, даже через интернет, это надо знать английский! Помогите мне, пожалуйста, вы же знаете, что искать, верно?
- Хорошо, я вам выпишу список дел, в которых вам надо будет покопаться, а пока что, если вы не против, я пойду подрессирую Алмаза, у нас в это время дня всегда дрессировка. А вы пока можете прогуляться по лесу, тут очень красиво.
Горецкий был уже возле машины Ленского, найденной накануне, и общался с полицейскими, когда ему на сотовый позвонил Син. Его голос был радостным и взволнованным.
- Привет!
- Ну здравствуй... - мрачновато протянул Сергей, скорее издеваясь, чем действительно показывая свое настроение, - Что такой голос бодрый? Нашел Ленского или в звании повысили?
- Не то и не другое, - Алексей даже не смутился, - Мы нашли человека, который может прояснить ситуацию с сатанистами, хоть немного!
- Ну надо же. И где живет сей чернокнижник? - Горецкий сам не заметил, как заулыбался.
- Ну... В Мостовском районе.
- Это туда часов пять пиликать? - Сергей вздохнул.
- Я уже выезжаю, так что к вечеру буду.
- Один едешь?
- Ну а что там толпой делать? - Син пожал плечами, - К тому же, это связи отца. Так что там меня никто не обидит.
- Ну удачи... Будут убивать, звони.
- Хорошо, до связи.
Син отключился, а Горецкий продолжил флегматично смотреть на машину Ленского, которую грузили на эвакуатор.
Следственный Комитет, 30 апреля 2012 год, понедельник, 19.30
Виктор зашел в кабинет уставший, но довольный. Сергей уже часа два сидел за столом и ждал его, просматривая данные отпечатков пальцев с руля и коробки передач машины Ленского.
- Это хорошо, что ты мне вовремя позвонил, - Горецкий сидел невеселый, - Что-то в этом деле совсем не клеится. Судя по отпечаткам, машиной пользовался кто-то еще, кроме Ленского. Но не будь твоего звонка, мне бы в голову не пришло снимать их.
- Да я сам удивлен был. Иди сюда, вот видеозапись, - Виктор запихнул флешку в компьютер, - Это запись с камер внешнего наблюдения музыкального магазина, который на остановке в районе ТЭЦ. Время у них точное. Смотри, камера показывает: 26 апреля, 12.45. Ленский, в той же одежде, что и в момент ДТП, выходит из маршрутки и проходит мимо магазина.
- Так, а теперь открываем видео аварии, - Сергей поставил на паузу первую запись, как раз на том моменте, когда на ней ясно было видно лицо Ленского и запустил файл с ДТП. Момент столкновения. Цифры на записи показывали время 12.55. Возникла пауза, оба следователя напряженно думали. Наконец, Горецкий продолжил, - Нет, ну чужие отпечатки подтверждают версию, что у Ленского был двойник.
- А зачем? - Виктор рассеяно смотрел то на одну запись, то на другую.
- А зачем было убивать семью мафиози? - Сергей жадно закурил, - Что-то мне не нравится такой поворот событий. Слишком вычурно. Получается, кто-то пытался подставить Ленского.
- А зачем подставлять простого продавца бытовой техники?
- Сатаниста, - вкрадчиво добавил Горецкий.
- Думаешь, что-то с этим связано?
- Ну а с чем еще? - Сергей развел руками, - Нужно теперь искать его осиное гнездо, всех этих ненормальных.
- А зачем сатанистам убивать семью мафиози? - Виктор уставился на Горецкого, его мозг не справлялся с такой информацией.
- Ты дурак? Если бы это были сатанисты, то Ленского бы никто не подставлял. Это тогда бы и был сам Ленский, на видео с ДТП.
- А может, на этом видео Ленский и есть? - Виктор закурил вслед за Сергеем.
- А кровь мы чью нашли? А на остановке кто был? Смысл убивать двойника? - Горецкий сел на место.
Виктор опять задумался.
- Получается, что Ленского похитили или убили те, кто устроил ему подставу...
- Черт, надо же Сину позвонить! - Горецкий достал сотовый, - Он же нашел человека, который в курсе всех этих неформальных религиозных организаций и, по идее, сейчас уже должен с ним встретиться.
- Ага, давай.
Мостовской район, поселок Никитино, 30 апреля 2012 год, понедельник, 18.40
Син ехал добрых четыре часа, ориентируясь в основном на навигатор. Поселок, где последние лет двадцать практически безвылазно жил "чернокнижник", находился в самой глуши, в горах, где, как отметил про себя Алексей, было необыкновенно красиво. По обеим сторонам дороги простирались ярко-зеленые луга, где паслись коровы, а чуть дальше начинались горы, с вершин которых еще не сошел снег. Точнее, он не сходил там годы напролет. Природа была как из какого-то сказочного фильма, "маленькая Швейцария", красота, да и только.
Машина свернула в сторону Никитино, практически полностью опустевшего поселка. Ветхие домишки и шикарные усадьбы сменяли друг друга. Немного поплутав, Син, наконец, выехал к нужному ему месту. На самой окраине поселка, прямо под склоном, стоял скромный крепкий домишко, у ворот которого был припаркован УАЗик. Значит, хозяин был дома, уже хорошо. Алексей вышел из машины и подошел к воротам. Раздался глухой собачий лай, и Син увидел огромную кавказскую овчарку, которая ощетинилась, почуяв гостя.
- Алмаз, место, - из глубины двора вышел мужчина лет пятидесяти, с короткой бородкой и в очках, - Здравствуйте, Алексей?
- Да, а вы, Владимир? Добрый вечер.
- Заходите, Алмаз не кинется, он умный, - мужчина открыл калитку и проводил гостя в дом, - Садитесь, небось устали с дороги, сейчас я вас немного покормлю, а вы пока можете меня порасспрашивать, что вам интересно.
Алексей кивнул и сел за стол, невольно разглядывая кухню, такую типично кубанскую, станичную. С приятным деревенским запахом.
- Меня интересует секта люциферитов. Они вызывают демонов, оккультисты.
- Да, есть такие, - мужчина кивнул, серверуя стол. Салат из огурцов и помидоров, жареная курица, вареная картошка. Владимир был гостеприимным хозяином, - Кстати, может, вам наливки?
- Так мне еще обратно ехать... - попытался возразить Син.
- Не надо вам сегодня ехать, ночь скоро. У меня есть где переночевать, - Владимир налил по рюмкам темную жидкость и, наконец, сел сам за стол, - Ну, за знакомство!
Алексей не стал отказываться. Вишневая наливка оказалась необыкновенно ароматной и терпкой. Следователь закусил салатом, едва ли не жмурясь от удовольствия. Дорога его утомила, но расслабляться было рано.
- А много этих люциферитов? Они опасны?
- Насколько много, я не знаю... - Владимир пожал плечами, - Вместе они почти не кучкуются, только если какой-то шабаш. А по поводу того, опасны ли они, это и да, и нет...
- В смысле?
- Они не опасны с точки зрения закона, то есть они не хулиганят, не убивают и ничего подобного не делают.
- А что не так тогда? - Син жевал курицу, попутно доставая из кармана блокнот, - Вы не против, если я за вами буду записывать?
- Да, конечно... - Владимир провел рукой по своей черной бородке, - Они работают над магическими практиками, которые заведомо опасны. То есть они служат демонам и изо всех сил стараются материализовать их в нашем мире. Эпоха Водолея, знаете ли...
- Не понял, - Син начал записывать.
- Вам в это углубляться необязательно, я вам обрисую в общих чертах, - мужчина усмехнулся, - Мы все, конечно, живем, по Григорианскому, по Юлианскому календарю. Но, надеюсь, для вас не секрет, что есть еще календари.
- Ну да, наверно...
- Существует такое понятие, как "великий космический год". Он длится 25920 лет и делится на эры, или эпохи, по знакам зодиака, по 2160 лет каждый, - Владимир откинулся на стул, чуть улыбаясь, - Да вы кушайте, кушайте. Так вот, сейчас по сути - стык эпох. Уходит эра Рыб, это эра христианства, и на ее место грядет эпоха Водолея.
- И что это за эпоха такая? - Син даже перестал жевать.
- Тут толковать можно по-разному, но ребята из той секты, которой вы интересуетесь, считают, что идет эпоха Люцифера и всеми силами стараются ему помочь, вызволяя демонов ада на землю.
- Ага... - Син машинально положил в рот помидор, раздумывая над полученной информацией, - И как у них, получается?
- Да, демоны овладевают ими и так и живут, хотя... Настоящий, сильный демон может показать себя и без их помощи. Но дело не в этом, - Владимир налил еще наливки, - Осознанно или нет, с помощью ритуалов сектанты работают над энергией, преобразовывая ее таким образом, чтобы демонам было удобнее находиться в нашем мире.
- А зачем это им?
- Думаю, они верят, что потом будут в выигрыше, служа, кому надо.
- В это время у Сина зазвонил телефон и он на минуту вышел из кухни. Вернулся Алексей еще более задумчивым, чем был.
- Вы знаете, почему я к вам приехал? Что за дело мы расследуем?
- Ваш отец мне обрисовал в общих чертах. Насколько я понял, один из сектантов подозревается в неосознанном убийстве семьи крупного мафиози.
- Верно. Сейчас мне позвонили коллеги и сказали, что по их данным, парень-сектант, которого мы подозреваем, в момент ДТП был в другом конце города, а за рулем его машины был двойник, - Алексей покусывал ноготь. Всё получалось слишком запутанно, - Получается, что его просто подставили.
- Просто? Вы думаете, это просто - найти двойника и организовать ДТП? - Владимир уставился на Сина.
- Нет... Но это странно. По сути, наш подозреваемый ничем не отличается от обычных людей, кроме как тем, что принадлежит этой секте.
- Так этого более чем достаточно. Вы думаете, это мало? - Владимир пожал плечами, - А можно узнать подробнее про этого парня?
- Да, я могу показать фотографии, татуировки, - Син достал ноутбук и повернул его к Владимиру. Тот долго рассматривал Ленского и, наконец, произнес.
- Насколько я знаю, чем больше татуировок у сатаниста этой секты, тем больше он продвинулся в своих знаниях и умениях и, соответственно, тем больший вес он имеет. А если он имеет вес, то и известность.
- То есть реальные убийцы семьи мафиози знали, кого подставлять? - Алексей тоже уставился на экран.
- Именно. Думаю, за ним давно следили. Вообще такую операцию провернуть - не фунт изюму. Только что-то пошло не так, раз вы смогли докопаться, что это подстава.
- А кто мог быть убийцами? Враги криминального авторитета? - Син кусал губы, - Но не проще убить тогда его самого?
- Не думаю, что дело в самом мафиози. Дело в сатанистах. Представьте, что он с их гнездом сделает, когда докопается, кто виноват в смерти его семьи?
- Но куда тогда делся Ленский? Его украли убийцы?
- Может, и они... Но мне кажется, тут замешана еще одна сторона. Не должен был ваш Ленский оказаться далеко от места ДТП. А ведь оказался. Кто знает, куда он шел?
- У меня мысли путаются. Ладно, - Син поправил очки, - Так кто мог подставить сатанистов?
- А кто им враг? - Владимир улыбнулся.
- Кто? - Алексей пожал плечами.
- Думайте, господин следователь, думайте, - мужчина начал есть салат, - Я вам не просто так про эру Водолея и эру Рыб рассказывал.
- Стоп, - Син уставился на собеседника, - Христиане?
- Не православные, нашим это сто лет не надо.
- Католики?
- Очень может быть. Это конечно же, предположение, но я бы, на вашем месте, поизучал дела подобного рода за последние пару-тройку лет. Я имею ввиду Европу, - Владимир вежливо улыбнулся, а Син взялся за голову.
- Это невозможно, даже через интернет, это надо знать английский! Помогите мне, пожалуйста, вы же знаете, что искать, верно?
- Хорошо, я вам выпишу список дел, в которых вам надо будет покопаться, а пока что, если вы не против, я пойду подрессирую Алмаза, у нас в это время дня всегда дрессировка. А вы пока можете прогуляться по лесу, тут очень красиво.
Глава 13. Дневник Феликса, 2 мая, раннее утро
Если как-то и можно охарактеризовать вчерашний вечер, то я бы его назвал "вечер разорванного шаблона". В моем случае, разумеется. Когда я в час ночи зашел к Даниле, то единственным моим желанием было оттрахать парнишку аккурат после так называемого "ритуала". Я не верил в демонов, оккультизм и вообще был атеистом.
- Ну как, готов?
Я сел напротив Данилы, который старательно перечерчивал рисунок с руки на бумагу. То, что он для этого размотал бинты, заставило мою спину покрыться холодным потом. Спасибо, что он хотя бы не догадался повеситься на этих бинтах. Хотя, тут просто не за что зацепиться. И всё равно.
- Я могу одеться? - парень аккуратно поднял на меня глаза. Он как всегда, был обнажен, что меня начинало возбуждать.
- Отсосешь, получишь одежду.
- А если я не успею подготовиться к ритуалу? - Даниле идея не очень нравилась, но мне-то что?
- А ты успей. Да это и не мои проблемы, что ты там успевать будешь...
Я расстегнул брюки, вытаскивая член. Данила подполз и тут же, без привычного "не могу, не знаю, не умею" начал ласкать губами головку. Уговаривать его не надо было, видимо, ну уж очень хотелось демона вызвать. Я облокотился о стену и прикрыл глаза, запустив руку в волосы мальчишки. Он сжимал губы как можно плотнее и с усилием насаживался на член, явно стараясь уложиться как можно быстрее.
- Схалтуришь, заберу все твои оккультные приблуды.
Но Данила не халтурил. Он заглатывал член по самое горло, и я не узнавал парня, который еще несколько дней назад кричал, что просто не может отсасывать. Религия не позволяет, ага. Темп постепенно возрос. Я Данилу немного подбадривал, заставляя двигаться активнее. Вскоре тяжесть ниже живота стала стремиться вырваться наружу. Я начал стонать, но мне хотелось, чтобы мой раб всё проглотил до капельки, поэтому я схватил его за волосы и вошел максимально глубоко, чувствуя, как происходит разрядка, от которой я силился не упасть. Кажется, я даже вскрикнул. Данила начал вырываться, но пока я не получил полного удовлетворения, я его не выпустил. Когда же, наконец, я вытащил из его рта член, он свалился на бок в приступе кашля. Бывает. Подавился, видимо. И пока он катался по полу, я сходил за его одеждой. Когда я вернулся, мальчишка сидел на коленях, глядя вниз.
- Что-то не так?
Я вкрадчиво поинтересовался, кинув ему одежду и пластиковую бутылочку с водой. Данила замотал головой и начал жадно пить. Еще бы он что-то сказал мне против.
Затем работа над подготовкой ритуала возобновилась.
- Что это за рисунок? - я ткнул в каракулю, которую вырисовывал Данила.
- Печать демона, которому я служу.
- И что, он придет?
- Да... - парень пожал плечами, как будто говорил о чем-то само собой разумеющимся. Ну демон, ну придет.
- И как мы поймем это?
- Ну он придет, - мальчишка с непониманием посмотрел на меня. Вскоре он поднялся и начал одеваться. А я смотрел на расставленные свечи, лист бумаги с рисунком, кусок негашеной извести в чашке, творог.
- А творог зачем?
- Ну, он его любит.
- А... А зовут демона как? - я сел на пол, с интересом всё рассматривая.
- Это секрет, я не имею право произносить это вслух, иначе он меня накажет.
- Если не ответишь, то накажу тебя я.
- После ритуала, хорошо?
Мне не очень понравилась подозрительная сговорчивость Данилы.
- А в чем цель ритуала?
- Чтобы демон оставил меня в покое, - мальчишка, наконец, оделся.
- Так он внутри тебя или где? - я и не заметил, как стал проникаться идеей. Забавно.
- Он иногда во мне, иногда нет... - Данила повернулся к стене, где над самым потолком было миниатюрное окно, - Подсадите меня, пожалуйста...
- Хочешь открыть форточку?
- Иначе он не сможет зайти.
- Ну ладно, - я посадил мальчишку на плечо, и он открыл окно, впустив немного свежего воздуха. Я и забыл, что бедный Данила уже несколько дней не выходил на улицу. Хотя, с каких пор я его начал жалеть? - Дальше что?
- Сядьте и смотрите. Я буду вызывать его и разговаривать с ним, вы не вмешивайтесь, потому что он может вас наказать.
Нет, Данила точно не в своем уме. Я бы воспользовался таким шансом избавиться от ненавистного мучителя, а он еще бережет меня, точно сумасшедший. Но я повиновался, решив не мешать. Мальчишка начал разжигать свечи, затем вылил воды в чашу с негашеной известью и начал что-то шептать. Это было странное и завораживающее зрелище: Данила, сидя на коленях, с каким-то странным, практически неземным лицом, глядящий куда-то в пустоту, будто находящийся вовсе не здесь, шевелил бледными губами, зовя кого-то. В его темных глазах отражался свет свечей и он мне сам напоминал то ли ангела, то ли демона.. Но не человека, это точно. Вдруг огоньки свечей моргнули, а лист с рисунком - печатью - вспыхнул. Признаюсь, я неосознанно стал ползти назад, а вот Данила даже не пошевелился. Я смотрел на него, видя, как в воздухе появляется темная прозрачная фигура и как будто входит в парня, проникает в его тело. Вот тут я, признаюсь, испугался. Причем прежде всего за себя, что демон в теле Данилы чего доброго захочет меня убить. Но опасался я напрасно. На меня никто не обращал внимания, а мальчишка лег на пол и начал стонать, причем как-то странно, не своим голосом. Это продолжалось минут десять. Затем темная тень вышла из него и растворилась в воздухе. Свечи погасли.
Я нащупал выключатель и включил свет. Данила по-прежнему лежал на полу, но это уже было его лицо, человеческое. И оно было печально. Я приобнял парня за плечи.
- Он не оставит меня... Ему со мной удобно. Он будет поселяться в мое тело, пока оно будет жить.
Я молча провел рукой по волосам мальчишки. Слишком нежно. Приходилось признаваться самому себе, что я привык к Даниле, и мне теперь было его жаль. Странно, да? Когда я его изничтожаю, избиваю, насилую, то получаю только удовольствие, а когда увидел, что его обижает кто-то другой, у меня внутри всё сжимается. Я влюбился? Этого не может быть, это глупо, безрассудно и не взаимно. Но мне очень хотелось помочь мальчишке. Только как? Как его утешить? Этого я не знал.
- Ну как, готов?
Я сел напротив Данилы, который старательно перечерчивал рисунок с руки на бумагу. То, что он для этого размотал бинты, заставило мою спину покрыться холодным потом. Спасибо, что он хотя бы не догадался повеситься на этих бинтах. Хотя, тут просто не за что зацепиться. И всё равно.
- Я могу одеться? - парень аккуратно поднял на меня глаза. Он как всегда, был обнажен, что меня начинало возбуждать.
- Отсосешь, получишь одежду.
- А если я не успею подготовиться к ритуалу? - Даниле идея не очень нравилась, но мне-то что?
- А ты успей. Да это и не мои проблемы, что ты там успевать будешь...
Я расстегнул брюки, вытаскивая член. Данила подполз и тут же, без привычного "не могу, не знаю, не умею" начал ласкать губами головку. Уговаривать его не надо было, видимо, ну уж очень хотелось демона вызвать. Я облокотился о стену и прикрыл глаза, запустив руку в волосы мальчишки. Он сжимал губы как можно плотнее и с усилием насаживался на член, явно стараясь уложиться как можно быстрее.
- Схалтуришь, заберу все твои оккультные приблуды.
Но Данила не халтурил. Он заглатывал член по самое горло, и я не узнавал парня, который еще несколько дней назад кричал, что просто не может отсасывать. Религия не позволяет, ага. Темп постепенно возрос. Я Данилу немного подбадривал, заставляя двигаться активнее. Вскоре тяжесть ниже живота стала стремиться вырваться наружу. Я начал стонать, но мне хотелось, чтобы мой раб всё проглотил до капельки, поэтому я схватил его за волосы и вошел максимально глубоко, чувствуя, как происходит разрядка, от которой я силился не упасть. Кажется, я даже вскрикнул. Данила начал вырываться, но пока я не получил полного удовлетворения, я его не выпустил. Когда же, наконец, я вытащил из его рта член, он свалился на бок в приступе кашля. Бывает. Подавился, видимо. И пока он катался по полу, я сходил за его одеждой. Когда я вернулся, мальчишка сидел на коленях, глядя вниз.
- Что-то не так?
Я вкрадчиво поинтересовался, кинув ему одежду и пластиковую бутылочку с водой. Данила замотал головой и начал жадно пить. Еще бы он что-то сказал мне против.
Затем работа над подготовкой ритуала возобновилась.
- Что это за рисунок? - я ткнул в каракулю, которую вырисовывал Данила.
- Печать демона, которому я служу.
- И что, он придет?
- Да... - парень пожал плечами, как будто говорил о чем-то само собой разумеющимся. Ну демон, ну придет.
- И как мы поймем это?
- Ну он придет, - мальчишка с непониманием посмотрел на меня. Вскоре он поднялся и начал одеваться. А я смотрел на расставленные свечи, лист бумаги с рисунком, кусок негашеной извести в чашке, творог.
- А творог зачем?
- Ну, он его любит.
- А... А зовут демона как? - я сел на пол, с интересом всё рассматривая.
- Это секрет, я не имею право произносить это вслух, иначе он меня накажет.
- Если не ответишь, то накажу тебя я.
- После ритуала, хорошо?
Мне не очень понравилась подозрительная сговорчивость Данилы.
- А в чем цель ритуала?
- Чтобы демон оставил меня в покое, - мальчишка, наконец, оделся.
- Так он внутри тебя или где? - я и не заметил, как стал проникаться идеей. Забавно.
- Он иногда во мне, иногда нет... - Данила повернулся к стене, где над самым потолком было миниатюрное окно, - Подсадите меня, пожалуйста...
- Хочешь открыть форточку?
- Иначе он не сможет зайти.
- Ну ладно, - я посадил мальчишку на плечо, и он открыл окно, впустив немного свежего воздуха. Я и забыл, что бедный Данила уже несколько дней не выходил на улицу. Хотя, с каких пор я его начал жалеть? - Дальше что?
- Сядьте и смотрите. Я буду вызывать его и разговаривать с ним, вы не вмешивайтесь, потому что он может вас наказать.
Нет, Данила точно не в своем уме. Я бы воспользовался таким шансом избавиться от ненавистного мучителя, а он еще бережет меня, точно сумасшедший. Но я повиновался, решив не мешать. Мальчишка начал разжигать свечи, затем вылил воды в чашу с негашеной известью и начал что-то шептать. Это было странное и завораживающее зрелище: Данила, сидя на коленях, с каким-то странным, практически неземным лицом, глядящий куда-то в пустоту, будто находящийся вовсе не здесь, шевелил бледными губами, зовя кого-то. В его темных глазах отражался свет свечей и он мне сам напоминал то ли ангела, то ли демона.. Но не человека, это точно. Вдруг огоньки свечей моргнули, а лист с рисунком - печатью - вспыхнул. Признаюсь, я неосознанно стал ползти назад, а вот Данила даже не пошевелился. Я смотрел на него, видя, как в воздухе появляется темная прозрачная фигура и как будто входит в парня, проникает в его тело. Вот тут я, признаюсь, испугался. Причем прежде всего за себя, что демон в теле Данилы чего доброго захочет меня убить. Но опасался я напрасно. На меня никто не обращал внимания, а мальчишка лег на пол и начал стонать, причем как-то странно, не своим голосом. Это продолжалось минут десять. Затем темная тень вышла из него и растворилась в воздухе. Свечи погасли.
Я нащупал выключатель и включил свет. Данила по-прежнему лежал на полу, но это уже было его лицо, человеческое. И оно было печально. Я приобнял парня за плечи.
- Он не оставит меня... Ему со мной удобно. Он будет поселяться в мое тело, пока оно будет жить.
Я молча провел рукой по волосам мальчишки. Слишком нежно. Приходилось признаваться самому себе, что я привык к Даниле, и мне теперь было его жаль. Странно, да? Когда я его изничтожаю, избиваю, насилую, то получаю только удовольствие, а когда увидел, что его обижает кто-то другой, у меня внутри всё сжимается. Я влюбился? Этого не может быть, это глупо, безрассудно и не взаимно. Но мне очень хотелось помочь мальчишке. Только как? Как его утешить? Этого я не знал.
Глава 14. Следственный Комитет города Краснодара, вторник, 13.45
- Привет, ну наконец-то, - Горецкий поднялся навстречу вошедшему Сину, - Быстро ты.
- Так пробок нет, первое мая всё-таки, - Алексей сел напротив Сергея, - Все нормальные люди разъехались на море да по дачам, только мы и остались. Кстати, Смирнов на месте?
- Да, и ждет нас троих с отчетом, - Виктор со скучающим видом перебирал очередные документы.
- Прекрасно, - Син уставился на Горецкого, - А что говорить будем? Всё слишком запутанно.
- Нет, всё-таки нам есть что сказать, что уже хорошо, так что не переживай, - Сергей был рад хотя бы тому, что майор не будет материться и называть присутствующих клиническими идиотами. Хотя о премии, он конечно же, Горецкий и не мечтал. Не такой человек Смирнов, чтобы давать премии.
- А что с отпечатками с машины? - Алексей расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке.
- Да пока никак. Неясно, чьи они, предположительно, двойника, - Сергей посмотрел на часы, затем кивнул Сину, - Леш, ты не расслабляйся, нам пора к Смирнову.
- Уже?
- Ага, кстати, как чернокнижник? - Горецкий вышел из-за стола и направился к двери.
- Ну как... Очень доброжелательный и хороший человек.
- Вот видишь, даже не принес тебя в жертву. Наверное, потому что ты кореец, - следователь похлопал Сина по плечу и направился в коридор.
- Ну что, работнички? - Смирнов оглядел следователей, потирая руки, - Слышал, у вас успехи есть, продвижение в деле практически. Что узнали?
- У нас есть версия, что виновник аварии - не Ленский, - торжественно начал Сергей, воодушевленный первыми успехами в расследовании, - Потому что, во-первых, отпечатки на машине не принадлежат Ленскому, чьи они, мы еще не установили, - Сергей смотрел на начальника, который молча кивал, - А во-вторых, есть видео из музыкального магазина, находящегося на другом конце города, где ясно виден Ленский в тот момент, когда его автомобиль таранил машину семьи криминального авторитета.
- Очень интересно, - Смирнов скрестил руки в замок, - И кто же двойник?
Горецкий посмотрел на Сина, который откашлялся, поправляя очки.
- У нас есть версия, только версия, но...
- Говори, Алексей.
- Ленский - оккультист, которой в своей секте, как мы считаем, занимает очень важное место. Цель секты - это помощь дьяволу, вызов демонов и тому подобное. Есть версия, - Син почувствовал, что его лоб покрывается капельками пота, - Что представители другого религиозного течения христианского толка могли таким образом, с помощью аварии, поссорить секту оккультистов и мафию. Чтобы вторые истребили первых.
Возникла пауза. Смирнов оглядел следователей и поднялся, прохаживаясь по кабинету.
- Нет, вы хоть представляете, что это будет, если ваша версия верна? Это ведь скандал!
- Ну а мы-то при чем тут... - Горецкий пожал плечами.
- Да вы не при чем. Ленского ищите, сатанистов ищите...
- А выходные? - Сергей всё-таки надеялся поехать домой, а не продолжать вкалывать.
- Выходные? А работать кто будет? - Смирнов нахмурился, и следователи притихли, - Я работаю, а вы что? Особенные? У вас глухарь на носу!
- Еще нет... - попытался возразить Син, но майор что есть силы ударил ладонью по крышке стола.
- Прекрасно, ты самый умный, значит, и оптимистически настроенный. Ну и где ты будешь искать всех этих сатанистов?
- Ну, надо ходить, расспрашивать.
- Прекрасно. Вот прямо сейчас выйдешь из моего кабинета и займешься этим. А все остальные, давайте подумаем, если вы еще, конечно, не разучились, - майор облокотился о подоконник, - Каким образом ваш двойник смог отобрать автомобиль у Ленского, что он этого даже не заметил? Или ему всё равно, есть машина, нет машины. Есть версии?
- Автомобиль в угоне не числился, - тихо произнес Виктор, глядя в какие-то бумаги.
- Еще лучше. То есть тачку у Ленского увели прямо перед самым его носом. Всё верно?
- Получается, так.
- И почему он не обратился в полицию? - Смирнов закурил, - Куда он вообще пошел? Или, может, он отдал машину кому-то из друзей покататься?
- Мы рассматривали эту версию, но в страховке указан только один человек - сам Ленский, - Сергей на всякий случай достал ксерокопию документа.
- Еще лучше. То есть получается следующая картина: господин Ленский обнаруживает пропажу машины, но при этом не идет в полицию, а отправляется в другой конец города, на маршрутке, а в это время кто-то на его тачке таранит автомобиль мафиози. Но это еще не всё. Оказавшись в другом конце города, Ленский выбрасывает телефон, разбивая его, после чего идет зачем-то в недостроенную многоэтажку, где его избивают и крадут, - Смирнов оглядел присутствующих, - И где логика?
- Ну, телефон он мог обронить при борьбе... - Син пожал плечами.
- Его могли заманить в ловушку, - кивнул Горецкий, стараясь ухватиться за эту версию, как утопающий за соломинку, - Его там ждали. Скорее всего те, кто подстроил автокатастрофу, чтобы убить.
- А зачем его убивать? - Смирнов приподнял брови, туша сигарету в пепельнице.
- Ну как... - Горецкий растерялся.
- А не проще ли его усыпить на время, а потом запихнуть обратно в его же тачку и вызвать ментов, когда он очухается, не понимая, что к чему? Отбрехаться при таких обстоятельствах он бы не смог, а его амнезию списали бы либо на глухую несознанку, либо санитаров бы вызвали. Он же оккультист, а это уже диагноз.
Снова воцарилось молчание. Горецкий не знал, что возразить, остальные тем более.
- Ладно орлы, идите ищите Ленского. Не продвинетесь дальше в расследовании, сделаю вас петухами, - майор сел на место, - Жду вас третьего с отчетом.
Следователи кивнули и гуськом покинули кабинет. Теперь начиналось самое сложное.
- Так пробок нет, первое мая всё-таки, - Алексей сел напротив Сергея, - Все нормальные люди разъехались на море да по дачам, только мы и остались. Кстати, Смирнов на месте?
- Да, и ждет нас троих с отчетом, - Виктор со скучающим видом перебирал очередные документы.
- Прекрасно, - Син уставился на Горецкого, - А что говорить будем? Всё слишком запутанно.
- Нет, всё-таки нам есть что сказать, что уже хорошо, так что не переживай, - Сергей был рад хотя бы тому, что майор не будет материться и называть присутствующих клиническими идиотами. Хотя о премии, он конечно же, Горецкий и не мечтал. Не такой человек Смирнов, чтобы давать премии.
- А что с отпечатками с машины? - Алексей расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке.
- Да пока никак. Неясно, чьи они, предположительно, двойника, - Сергей посмотрел на часы, затем кивнул Сину, - Леш, ты не расслабляйся, нам пора к Смирнову.
- Уже?
- Ага, кстати, как чернокнижник? - Горецкий вышел из-за стола и направился к двери.
- Ну как... Очень доброжелательный и хороший человек.
- Вот видишь, даже не принес тебя в жертву. Наверное, потому что ты кореец, - следователь похлопал Сина по плечу и направился в коридор.
- Ну что, работнички? - Смирнов оглядел следователей, потирая руки, - Слышал, у вас успехи есть, продвижение в деле практически. Что узнали?
- У нас есть версия, что виновник аварии - не Ленский, - торжественно начал Сергей, воодушевленный первыми успехами в расследовании, - Потому что, во-первых, отпечатки на машине не принадлежат Ленскому, чьи они, мы еще не установили, - Сергей смотрел на начальника, который молча кивал, - А во-вторых, есть видео из музыкального магазина, находящегося на другом конце города, где ясно виден Ленский в тот момент, когда его автомобиль таранил машину семьи криминального авторитета.
- Очень интересно, - Смирнов скрестил руки в замок, - И кто же двойник?
Горецкий посмотрел на Сина, который откашлялся, поправляя очки.
- У нас есть версия, только версия, но...
- Говори, Алексей.
- Ленский - оккультист, которой в своей секте, как мы считаем, занимает очень важное место. Цель секты - это помощь дьяволу, вызов демонов и тому подобное. Есть версия, - Син почувствовал, что его лоб покрывается капельками пота, - Что представители другого религиозного течения христианского толка могли таким образом, с помощью аварии, поссорить секту оккультистов и мафию. Чтобы вторые истребили первых.
Возникла пауза. Смирнов оглядел следователей и поднялся, прохаживаясь по кабинету.
- Нет, вы хоть представляете, что это будет, если ваша версия верна? Это ведь скандал!
- Ну а мы-то при чем тут... - Горецкий пожал плечами.
- Да вы не при чем. Ленского ищите, сатанистов ищите...
- А выходные? - Сергей всё-таки надеялся поехать домой, а не продолжать вкалывать.
- Выходные? А работать кто будет? - Смирнов нахмурился, и следователи притихли, - Я работаю, а вы что? Особенные? У вас глухарь на носу!
- Еще нет... - попытался возразить Син, но майор что есть силы ударил ладонью по крышке стола.
- Прекрасно, ты самый умный, значит, и оптимистически настроенный. Ну и где ты будешь искать всех этих сатанистов?
- Ну, надо ходить, расспрашивать.
- Прекрасно. Вот прямо сейчас выйдешь из моего кабинета и займешься этим. А все остальные, давайте подумаем, если вы еще, конечно, не разучились, - майор облокотился о подоконник, - Каким образом ваш двойник смог отобрать автомобиль у Ленского, что он этого даже не заметил? Или ему всё равно, есть машина, нет машины. Есть версии?
- Автомобиль в угоне не числился, - тихо произнес Виктор, глядя в какие-то бумаги.
- Еще лучше. То есть тачку у Ленского увели прямо перед самым его носом. Всё верно?
- Получается, так.
- И почему он не обратился в полицию? - Смирнов закурил, - Куда он вообще пошел? Или, может, он отдал машину кому-то из друзей покататься?
- Мы рассматривали эту версию, но в страховке указан только один человек - сам Ленский, - Сергей на всякий случай достал ксерокопию документа.
- Еще лучше. То есть получается следующая картина: господин Ленский обнаруживает пропажу машины, но при этом не идет в полицию, а отправляется в другой конец города, на маршрутке, а в это время кто-то на его тачке таранит автомобиль мафиози. Но это еще не всё. Оказавшись в другом конце города, Ленский выбрасывает телефон, разбивая его, после чего идет зачем-то в недостроенную многоэтажку, где его избивают и крадут, - Смирнов оглядел присутствующих, - И где логика?
- Ну, телефон он мог обронить при борьбе... - Син пожал плечами.
- Его могли заманить в ловушку, - кивнул Горецкий, стараясь ухватиться за эту версию, как утопающий за соломинку, - Его там ждали. Скорее всего те, кто подстроил автокатастрофу, чтобы убить.
- А зачем его убивать? - Смирнов приподнял брови, туша сигарету в пепельнице.
- Ну как... - Горецкий растерялся.
- А не проще ли его усыпить на время, а потом запихнуть обратно в его же тачку и вызвать ментов, когда он очухается, не понимая, что к чему? Отбрехаться при таких обстоятельствах он бы не смог, а его амнезию списали бы либо на глухую несознанку, либо санитаров бы вызвали. Он же оккультист, а это уже диагноз.
Снова воцарилось молчание. Горецкий не знал, что возразить, остальные тем более.
- Ладно орлы, идите ищите Ленского. Не продвинетесь дальше в расследовании, сделаю вас петухами, - майор сел на место, - Жду вас третьего с отчетом.
Следователи кивнули и гуськом покинули кабинет. Теперь начиналось самое сложное.
Глава 15. Дневник Феликса, 2 мая, вечер
После ритуала я не стал доставать мальчишку, а ушел, оставив его в одиночестве. Мне и самому надо было подумать. Куча чувств и мыслей не давали мне покоя, и я, признаюсь, так и не заснул, просто не смог. Ранним утром я писал в дневнике, а потом пошел к Даниле.
Парень спал. Его одежда лежала рядом, все вещи для ритуала тоже были аккуратно сложены. Я присел на корточки и стал рассматривать его лицо, раскрасневшееся от утреннего сна, слишком притягательное. Мальчишка спал как всегда без одежды, что снова возбуждало.
Я стянул с него одеяло и перевернул на живот. Однако он этого практически не заметил, лишь глухо застонал и крепче обнял подушку. Казалось, он во сне с кем-то разговаривал. Я спустил себе брюки, и выдавив на ладонь смазку, прошелся рукой по своему окрепшему члену. Ягодицы жертвы были до того соблазнительны, что у меня возникало желание убить моего раба. Я всегда от переизбытка чувств хочу убить. Но это удовольствие на один раз, к сожалению. Нависнув над парнем, я приподнял его бедра и, пользуясь его расслабленностью, резко ввел головку члена. Тело отреагировало, напряглось, но я, не тратя времени, загнал член еще глубже, больше, чем на половину.
Реакция Данилы мне понравилась. Спросонок он вскрикнул и начал елозить ногами и руками по простыни, пытаясь то ли подняться, то ли уползти куда-то.
- Доброе утро, шлюха, - я обнял его за плечи и довольно сильно укусил за шею. Мальчишка не переставал сопротивляться, тогда я прижал руками его бедра к своим, входя по полной. Внутри было так приятно и тесно, что я даже замер на мгновение, наслаждаясь его тугим проходом. Особенно радовало то, что колечко сфинктера мальчишки сжималось - Данила никак не мог взять себя в руки, чтобы перестать причинять боль самому себе и расслабиться.
- Спящую красавицу разбудили поцелуем. Спящую шмаль - утренним трахом. Вполне логично, не находишь?
- Хозяин, - Данила уперся головой в подушку, выгибая позвоночник, - Вы же накануне были ласковым...
Его слова меня взбесили. В ответ я вывернул руки мальчишке, так что он вскрикнул и, потянув его голову за волосы к себе, яростно прошептал.
- Так ты, щенок, совсем от поводка отбился?! Ненавижу таких мразей как ты - с ними нормально поговоришь, в ответ - одна борзота, - мои бедра стали резко вращаться. Я просто вбивался в его тело, так, что от каждого толчка моя жертва скулила и вскрикивала, - Охреневшая маленькая сучка!
Мой член проникал весьма глубоко, и в глубине души мне стало интересно, получает ли сам пленник удовольствие от процесса. Моя рука опустилась к нему на член. Так и есть. У этого мазохиста он стоял как каменный. Мне это понравилась и не понравилось одновременно, но моя ладонь как будто сама стала помогать Даниле, отчего он утробно застонал и стал в буквальном смысле насаживаться на меня, получая самое настоящее удовольствие. Вот гаденыш! Я, очевидно, задевал внутри него какую-то точку, отчего шлюха в борделе выглядела куда пристойнее, чем этот мальчик, которого оказалось так просто перевоспитать. Я сжал его член у основания, и мальчишка сладострастно простонал на всю комнату, пачкая простынь спермой. Я его трахал еще около минуты, пока не кончил сам. Впрочем, без особенного удовольствия. Я вытащил член и перевернул Данилу, который смотрел на меня пьяными глазами и что-то шептал. Я почти не слышал, мои мысли мне мешали сосредоточиться. Наконец, я понял, что он говорит.
- Хозяин, я люблю вас.
В ответ я ударил его так, что из его носа хлынула кровь. Мальчишка заткнулся, а я вскочил и стал беспорядочно избивать ногами Данилу. Он молчал, не смея ни возразить, ни сказать хоть что-то. И пока его тело не сжалось в позе эмбриона, я беспорядочно и сильно наносил удары ногами и кулаками, ненавидя эту лицемерную тварь. Но было еще кое-что. Я чувствовал себя проигравшим. Даниле всё нравилось! Я чувствовал досаду. Еще он мне лапши на уши про любовь навешает. А я буду слушать, как школьница.
- Ну давай, лучше расскажи, как ты убил семью мафиози.
- Я не убивал, - на губах Данилы я увидел красную пену. Теперь он уже не получал удовольствие, урод.
- А кто убил?
- Не знаю, - мальчишка вытер ладонью губы, глядя перед собой. Я молча смотрел на него, понимая, что еще одно такое признание в любви, и я поведусь. Черт побери, этого не должно случиться. Я уже не могу убить его. Хочу, но рука не поднимается. А дальше что будет?
- Одевайся, сейчас же, - выход я видел только один: избавиться от пленника. Как? Я еще не знал, но внутри меня уже предательски все переворачивалось. Но я не хотел давать волю чувствам, к тому же, дальше будет еще хуже. Мальчишка лжец, и я внутри весь кипел от одной только мысли об этом. Между тем Данила натянул на себя рубашку и брюки, боясь поднять на меня глаза.
- Идем, - я пропустил его вперед, направившись к машине, по пути взяв деньги и его нож, которым он хотел покончить с собой в нашу первую встречу. Данила был явно испуган и подавлен. Когда мы сели в машину, мальчишка тихо прошептал.
- Вы везете меня убить, да?
- Ну ты же сам хотел подохнуть, так в чем же проблема? - я поехал по трассе за город. Всё это время я косился на парня, опасаясь его каких-нибудь фокусов, но он только закрыл лицо руками.
- Хотел, а сейчас - еще больше.
У меня опять всё перевернулось внутри. Получается я спас от самоубийства парня, каким-то извращенным способом заставил его отказаться от этой мысли, и теперь, когда он во мне почувствовал что-то родное, я его предаю? Нет, он лжет. Да и я, с каких это пор стал гуманистом? Мы остановились возле опушки леса. Данила послушно вышел и направился вглубь, даже не делая попыток убежать. Мы прошли метров двести, пока я, наконец, не увидел подходящее место.
- Тут остановимся, - это была дубовая поляна, довольно красивая. Мальчишка уставился на меня, не шевелясь, молча. Я не мог смотреть ему в глаза, потому что я намеревался сделать еще хуже. Не убить его, нет. Я достал из карманов две пачки денег и положил ему в одну руку, а нож в другую, - Прощай.
Я повернулся к нему спиной, зная, что он может кинуться и всадить нож мне в горло. Но этого не было. Отойдя на несколько шагов, я повернулся. Данила стоял там же, не шевелясь, держа в руках нож и деньги и смотрел на меня. И было в его лице что-то такое, что заставило меня уйти быстрее, не оглядываясь. Я свернул за дерево и прислонился к широкому, древнему стволу, тяжело дыша. Я чувствовал себя предателем, последней сволочью. Возродить в мальчишке хоть какую-то тягу к жизни, а теперь ударить еще больнее. Клянусь, я хотел другого. Я не хотел заставлять страдать его так, я просто хотел развлечься. Что он сейчас делает?..
Справившись с собой, я медленно и тихо вернулся на опушку. Деньги, которые я дал, были разбросаны по траве, причем некоторые были порваны, а Данила не только вытащил пояс из брюк и уже успел сделать из него петлю, но и просунул туда голову. Мне надо было только подождать несколько минут. Потом закопать тело... Но я не мог.
Я молча подошел к Даниле, который как раз повис на своей удавке и задыхался. Я приблизился вплотную, глядя в его лицо, затем чуть приподнял парня и ослабил удавку. Мальчишка закашлялся. Дождавшись, когда его дыхание станет ровным, я приблизился губами к его губам. Он приоткрыл рот, желая поцеловать меня, но я его снова отпустил и отошел в сторону. Теперь на его лице было написано отчаяние. Он снова задыхался, да еще и плакал. Данила был великолепен, в своем чистом страдании он напоминал настоящего святого. Вот только возбуждал не как святой.
- Мне нравится смотреть, как ты подыхаешь, - но еще больше мне хотелось его как следует оттрахать. Мне нравилось глумиться над страданиями своей жертвы. Я снова приподнял его и приспустил брюки, обнажая ягодицы.
- Мразь, животное! - Данила был близок к истерике, слезы катились из его глаз.
- Что, неужели разлюбил?! - с издевкой произнес я, хотя в душе я не был так спокоен. Затем я закинул ноги парня себе на плечи и стал вводить в него член.
- Я влюбился в тебя, подонок! Давай, трахни меня и оставь подыхать, как сломанную игрушку, - парень, кажется, считал, что говорит всё искренне.
- Я так и поступлю. Зачем ты мне нужен? Нет ничего скучнее влюбленности, - мой член вошел в него без особенных усилий, - У тебя даже дырка перестала быть узкой.
- Я рад, что скоро всё закончится, - парень во время соития больше не проронил не слова. А я не знал, что мне делать после того, как я кончу. Я сливался с Данилой, очередной раз попав в ту самую точку, которая заставила мою жертву на время забыть о своих переживаниях. Он снова застонал, но он не смотрел на меня, а я мерно его трахал, глядя на черный ремень, обхвативший его шею. Данила, Данила... Зачем я тебя встретил?
Удавка немного душила мальчишку, что, как я чувствовал, доставляло ему особенное удовольствие. Тонкие аристократические пальцы вцепились мне в руки, парень запрокинул голову, а моя плоть проникала в него, заставляя мою жертву сладострастно кусать губы. Какой же он был утонченный, казалось, он был создан для секса. Его небольшой член прилип к животу, и, дурея от всего этого, я снова изливался в Данилу, проклиная себя за то, что не могу смотреть ровно на эту шлюху. Хотя, какая он шлюха? Он моя жертва... Его член по-прежнему стоял. Тогда я вышел из парня и, заставив его снова повиснуть, опустился на колени и вобрал в себя его плоть. Данила схватился рукой за мою голову, хватая ртом воздух. Я чувствовал, как он дергался, задыхаясь и вскоре я почувствовал во рту его сперму. У меня было совсем мало времени, парень умирал. Я быстро поднялся, вытащил его полуживого из петли и положил на землю...
Парень спал. Его одежда лежала рядом, все вещи для ритуала тоже были аккуратно сложены. Я присел на корточки и стал рассматривать его лицо, раскрасневшееся от утреннего сна, слишком притягательное. Мальчишка спал как всегда без одежды, что снова возбуждало.
Я стянул с него одеяло и перевернул на живот. Однако он этого практически не заметил, лишь глухо застонал и крепче обнял подушку. Казалось, он во сне с кем-то разговаривал. Я спустил себе брюки, и выдавив на ладонь смазку, прошелся рукой по своему окрепшему члену. Ягодицы жертвы были до того соблазнительны, что у меня возникало желание убить моего раба. Я всегда от переизбытка чувств хочу убить. Но это удовольствие на один раз, к сожалению. Нависнув над парнем, я приподнял его бедра и, пользуясь его расслабленностью, резко ввел головку члена. Тело отреагировало, напряглось, но я, не тратя времени, загнал член еще глубже, больше, чем на половину.
Реакция Данилы мне понравилась. Спросонок он вскрикнул и начал елозить ногами и руками по простыни, пытаясь то ли подняться, то ли уползти куда-то.
- Доброе утро, шлюха, - я обнял его за плечи и довольно сильно укусил за шею. Мальчишка не переставал сопротивляться, тогда я прижал руками его бедра к своим, входя по полной. Внутри было так приятно и тесно, что я даже замер на мгновение, наслаждаясь его тугим проходом. Особенно радовало то, что колечко сфинктера мальчишки сжималось - Данила никак не мог взять себя в руки, чтобы перестать причинять боль самому себе и расслабиться.
- Спящую красавицу разбудили поцелуем. Спящую шмаль - утренним трахом. Вполне логично, не находишь?
- Хозяин, - Данила уперся головой в подушку, выгибая позвоночник, - Вы же накануне были ласковым...
Его слова меня взбесили. В ответ я вывернул руки мальчишке, так что он вскрикнул и, потянув его голову за волосы к себе, яростно прошептал.
- Так ты, щенок, совсем от поводка отбился?! Ненавижу таких мразей как ты - с ними нормально поговоришь, в ответ - одна борзота, - мои бедра стали резко вращаться. Я просто вбивался в его тело, так, что от каждого толчка моя жертва скулила и вскрикивала, - Охреневшая маленькая сучка!
Мой член проникал весьма глубоко, и в глубине души мне стало интересно, получает ли сам пленник удовольствие от процесса. Моя рука опустилась к нему на член. Так и есть. У этого мазохиста он стоял как каменный. Мне это понравилась и не понравилось одновременно, но моя ладонь как будто сама стала помогать Даниле, отчего он утробно застонал и стал в буквальном смысле насаживаться на меня, получая самое настоящее удовольствие. Вот гаденыш! Я, очевидно, задевал внутри него какую-то точку, отчего шлюха в борделе выглядела куда пристойнее, чем этот мальчик, которого оказалось так просто перевоспитать. Я сжал его член у основания, и мальчишка сладострастно простонал на всю комнату, пачкая простынь спермой. Я его трахал еще около минуты, пока не кончил сам. Впрочем, без особенного удовольствия. Я вытащил член и перевернул Данилу, который смотрел на меня пьяными глазами и что-то шептал. Я почти не слышал, мои мысли мне мешали сосредоточиться. Наконец, я понял, что он говорит.
- Хозяин, я люблю вас.
В ответ я ударил его так, что из его носа хлынула кровь. Мальчишка заткнулся, а я вскочил и стал беспорядочно избивать ногами Данилу. Он молчал, не смея ни возразить, ни сказать хоть что-то. И пока его тело не сжалось в позе эмбриона, я беспорядочно и сильно наносил удары ногами и кулаками, ненавидя эту лицемерную тварь. Но было еще кое-что. Я чувствовал себя проигравшим. Даниле всё нравилось! Я чувствовал досаду. Еще он мне лапши на уши про любовь навешает. А я буду слушать, как школьница.
- Ну давай, лучше расскажи, как ты убил семью мафиози.
- Я не убивал, - на губах Данилы я увидел красную пену. Теперь он уже не получал удовольствие, урод.
- А кто убил?
- Не знаю, - мальчишка вытер ладонью губы, глядя перед собой. Я молча смотрел на него, понимая, что еще одно такое признание в любви, и я поведусь. Черт побери, этого не должно случиться. Я уже не могу убить его. Хочу, но рука не поднимается. А дальше что будет?
- Одевайся, сейчас же, - выход я видел только один: избавиться от пленника. Как? Я еще не знал, но внутри меня уже предательски все переворачивалось. Но я не хотел давать волю чувствам, к тому же, дальше будет еще хуже. Мальчишка лжец, и я внутри весь кипел от одной только мысли об этом. Между тем Данила натянул на себя рубашку и брюки, боясь поднять на меня глаза.
- Идем, - я пропустил его вперед, направившись к машине, по пути взяв деньги и его нож, которым он хотел покончить с собой в нашу первую встречу. Данила был явно испуган и подавлен. Когда мы сели в машину, мальчишка тихо прошептал.
- Вы везете меня убить, да?
- Ну ты же сам хотел подохнуть, так в чем же проблема? - я поехал по трассе за город. Всё это время я косился на парня, опасаясь его каких-нибудь фокусов, но он только закрыл лицо руками.
- Хотел, а сейчас - еще больше.
У меня опять всё перевернулось внутри. Получается я спас от самоубийства парня, каким-то извращенным способом заставил его отказаться от этой мысли, и теперь, когда он во мне почувствовал что-то родное, я его предаю? Нет, он лжет. Да и я, с каких это пор стал гуманистом? Мы остановились возле опушки леса. Данила послушно вышел и направился вглубь, даже не делая попыток убежать. Мы прошли метров двести, пока я, наконец, не увидел подходящее место.
- Тут остановимся, - это была дубовая поляна, довольно красивая. Мальчишка уставился на меня, не шевелясь, молча. Я не мог смотреть ему в глаза, потому что я намеревался сделать еще хуже. Не убить его, нет. Я достал из карманов две пачки денег и положил ему в одну руку, а нож в другую, - Прощай.
Я повернулся к нему спиной, зная, что он может кинуться и всадить нож мне в горло. Но этого не было. Отойдя на несколько шагов, я повернулся. Данила стоял там же, не шевелясь, держа в руках нож и деньги и смотрел на меня. И было в его лице что-то такое, что заставило меня уйти быстрее, не оглядываясь. Я свернул за дерево и прислонился к широкому, древнему стволу, тяжело дыша. Я чувствовал себя предателем, последней сволочью. Возродить в мальчишке хоть какую-то тягу к жизни, а теперь ударить еще больнее. Клянусь, я хотел другого. Я не хотел заставлять страдать его так, я просто хотел развлечься. Что он сейчас делает?..
Справившись с собой, я медленно и тихо вернулся на опушку. Деньги, которые я дал, были разбросаны по траве, причем некоторые были порваны, а Данила не только вытащил пояс из брюк и уже успел сделать из него петлю, но и просунул туда голову. Мне надо было только подождать несколько минут. Потом закопать тело... Но я не мог.
Я молча подошел к Даниле, который как раз повис на своей удавке и задыхался. Я приблизился вплотную, глядя в его лицо, затем чуть приподнял парня и ослабил удавку. Мальчишка закашлялся. Дождавшись, когда его дыхание станет ровным, я приблизился губами к его губам. Он приоткрыл рот, желая поцеловать меня, но я его снова отпустил и отошел в сторону. Теперь на его лице было написано отчаяние. Он снова задыхался, да еще и плакал. Данила был великолепен, в своем чистом страдании он напоминал настоящего святого. Вот только возбуждал не как святой.
- Мне нравится смотреть, как ты подыхаешь, - но еще больше мне хотелось его как следует оттрахать. Мне нравилось глумиться над страданиями своей жертвы. Я снова приподнял его и приспустил брюки, обнажая ягодицы.
- Мразь, животное! - Данила был близок к истерике, слезы катились из его глаз.
- Что, неужели разлюбил?! - с издевкой произнес я, хотя в душе я не был так спокоен. Затем я закинул ноги парня себе на плечи и стал вводить в него член.
- Я влюбился в тебя, подонок! Давай, трахни меня и оставь подыхать, как сломанную игрушку, - парень, кажется, считал, что говорит всё искренне.
- Я так и поступлю. Зачем ты мне нужен? Нет ничего скучнее влюбленности, - мой член вошел в него без особенных усилий, - У тебя даже дырка перестала быть узкой.
- Я рад, что скоро всё закончится, - парень во время соития больше не проронил не слова. А я не знал, что мне делать после того, как я кончу. Я сливался с Данилой, очередной раз попав в ту самую точку, которая заставила мою жертву на время забыть о своих переживаниях. Он снова застонал, но он не смотрел на меня, а я мерно его трахал, глядя на черный ремень, обхвативший его шею. Данила, Данила... Зачем я тебя встретил?
Удавка немного душила мальчишку, что, как я чувствовал, доставляло ему особенное удовольствие. Тонкие аристократические пальцы вцепились мне в руки, парень запрокинул голову, а моя плоть проникала в него, заставляя мою жертву сладострастно кусать губы. Какой же он был утонченный, казалось, он был создан для секса. Его небольшой член прилип к животу, и, дурея от всего этого, я снова изливался в Данилу, проклиная себя за то, что не могу смотреть ровно на эту шлюху. Хотя, какая он шлюха? Он моя жертва... Его член по-прежнему стоял. Тогда я вышел из парня и, заставив его снова повиснуть, опустился на колени и вобрал в себя его плоть. Данила схватился рукой за мою голову, хватая ртом воздух. Я чувствовал, как он дергался, задыхаясь и вскоре я почувствовал во рту его сперму. У меня было совсем мало времени, парень умирал. Я быстро поднялся, вытащил его полуживого из петли и положил на землю...
Глава 16. Дневник Феликса, часть вторая, 2 мая, вечер
Я положил голову Данилы себе на колени и, поигрывая его волосами, ждал, когда он проснется. Его лицо было бледным, а на шее темнел след от удавки. Я знал, что не повезу его в больницу. Если мальчишка всё-таки умрет, то на меня могут повесить "изнасилование", а также неоказание первой помощи. Но мой раб был живуч, вопреки всему, своему желанию смерти, вопреки моим издевкам и жизненным обстоятельствам. Через пару минут он приоткрыл свои темные, огромные глаза и застонал.
- Что болит?
- Голова... И подташнивает, - мальчишка не шевелился.
- Это нормально, странно, что ты еще не умер, - я усмехнулся.
- Вы меня убьете?
- Пока ты еще жив.
- Бросите?
Я молчал. Мне не хотелось его обнадеживать, а точнее... Я понимал, что его не брошу. Вот только нужно было это как-то по-цивилизованней обстряпать, не говорить же: "Ах, Данила, я люблю тебя". Не дождется.
- Не знаю...
- Не бросайте меня, господин, - мальчишка повернулся набок и провел рукой по моему животу, - Я готов быть вашей личной игрушкой всю жизнь, я не сбегу, я всё буду делать...
- Зачем тебе это? - я старался делать максимально отсутствующее выражение лица, чтобы не выдать, как внутри колотится сердце от слов Данилы.
- Я люблю вас...
- Это называется Стокгольмский синдром, мой мальчик, - я грубо рассмеялся, но Данила, продолжил меня поглаживать, его бровки трогательно приподнимались.
- Нет, просто кроме вас я никому не был нужен. Всем нужны были мои умения или способности, а я... Я ведь вас интересую.
- Тебе нравится ходить с рваной задницей?
- Ну это же неизбежно... - протянул Данила. Моя рука, которая поглаживала его волосы, замерла, и мальчишка невольно сжался. Ага, уже знает, что может случиться.
- То есть тебе нравится, когда тебя избивают, насилуют, запирают, унижают...
Моя рука напряженно прошлась по его шее. Вообще-то я издевался, но раб этого не понял. Парень тут же обнял меня за талию и уткнулся лицом в промежность, потираясь о нее.
- Отсосать хочешь?
Мальчишка затих. Я понимал, что ставлю его в неудобное непривычное положение, спрашивая его о его желаниях или намерениях. У него не должно быть их. Ни одного. И он это знает.
- Я сделаю всё, что вы скажете, - он поднял голову и посмотрел на меня, своим испуганным и каким-то необыкновенно чистым взглядом. Мне казалось, что я никогда не видел настолько красивых мальчиков, как он.
- Конечно, кусок дерьма, ты сделаешь всё, что я скажу, - я грубо потянул его за волосы и повалил на спину, усевшись на плечи и вытаскивая свой член, - Но я сейчас хочу, чтобы ты мне рассказал всё, что предшествовало твоей попытки самоубийства, которая первая по счету. После того, как отсосешь, конечно.
- Этот член был внутри меня...
- В твоей заднице. И сейчас он в дерьме, - признаюсь, мне не хотелось, чтобы Данила чем-то заболел, поэтому я незаметно вытер член влажной салфеткой. Но он-то этого не видел... - И сейчас ты мне его помоешь своим ротиком. Открой пасть!
Мальчишка повиновался, а я приподнялся на четвереньках и сунул член ему в рот, тут же начав его трахать. Данила не мог пошевелиться, к тому же я периодически зажимал ему нос, отчего он начинал задыхаться.
- Губы сожми. У тебя во рту стало как в промежности старой шлюхи...
Данила держался тонкими пальчиками за мои накаченные бедра и старался, как умел. А я не спешил кончать, мне нравилось смотреть, как он мучается, при этом стараясь этого не показывать. Всё-таки чувствовал он себя плохо, и я это помнил. Мой член старался проникнуть всё глубже, делая резкие толчки, пока белая жидкость не оказалась в глотке мальчишки. Я вышел из его рта и, снисходительно похлопав его по щеке, произнес.
- Из тебя хреновая шлюха. Зачем ты мне нужен?
- Я... - Данила вытер рукавом губы, - Я люблю вас...
- И что?
- Ну...
- Мне не нужна твоя любовь, я вполне самодостаточен. А ты экземпляр неинтересный. Особенно когда влюбленный, - я застегнул брюки, - Любой человек, когда влюбляется, превращается в тупое животное и годится только на отстрел.
Данила молча слушал, при этом вид у него был такой, что он был готов расплакаться. Мне это нравилось. Я продолжил.
- Давай, расскажи, какой я классный, ты, недоносок...
- Простите...
- Я не нуждаюсь в твоих извинениях. Но развлечь меня своей настоящей биографией ты можешь, - Я облокотился спиной о дерево. Мой телефон не разрывался от звонков лишь потому, что был выключен. Я косился на Данилу, который судорожно собирался с мыслями, - Ну давай, докажи мне свою любовь. Почему ты хотел покончить с собой? Ты убил семью мафиози или нет? Я слушаю.
- Не я, - Данила чуть повернул голову. Он по-прежнему лежал на спине, - Это подстава.
- Чья и как?
- За несколько дней до всего этого, до аварии, я познакомился с девушкой. Точнее, это она, - мальчишка усмехнулся, - Она шла по улице, когда я вышел с работы, и прямо передо мной она подвернула ногу и начала падать. Я ее подхватил... Оказалось, у нее поломался каблук. Хотя, теперь я не уверен, что это была случайность. Очень красивая девушка, длинные волосы, брюнетка. Мы познакомились, точнее, она, я сам постеснялся бы что-то спрашивать, а она первая начала, - Данила смотрел в пустоту, - Я ее подвез до дома, мы обменялись телефонами, начали созваниваться. Еще раз встретились в кафе, а потом... Это было в день ДТП, она пригласила меня к себе домой. Я пришел, у меня выходной был. Машину оставил во дворе. У нее были еще гости. Они входили, выходили. А мне... Не знаю как сказать. От этой толпы стало тошно. У меня и до этого было состояние так себе, а теперь... Не знаю, что на меня нашло. Я, не прощаясь, вышел из квартиры. Думал сесть в машину и уехать, но машины не было. Я опешил. Куда она могла подеваться? Украли? Или забрал эвакуатор? Мне было лень звонить, спрашивать, искать. У меня одна машина, одна. Больше ничего. Меня это как-то добило окончательно. На фоне моей эзотерической деятельности...
- На фоне того, что демон тебя вытесняет из твоего же тела? - я прикидывал, насколько мог врать Данила. Но, как ни странно, его версия была в общем-то жизнеспособна, хотя рассказывал он более чем сумбурно.
- Да, из-за этого. Из-за демона. Я его перестал контролировать, точнее... - парень закрыл лицо руками, - Я понял, понял, что я его не контролировал! Это была иллюзия! Демон просто делал вид, что слушался меня, пока я не открыл ему портал. Всё... Я оказался в его власти, - Данила вздохнул, - Я пытался объяснить остальным, что происходит... Но они только радовались, что могут услужить демону, они не понимали, что мы пешки, жалкие людишки для него! Просто средство! Я пытался найти выход, тайно, не говоря остальным, запереть демона обратно. Но это оказалось не в моих силах.
- И тогда ты с горя решил вскрыться? - я пожал плечами, с презрением глядя на своего раба.
- Да, я понял, что...
- Ты понял, что опростоволосился в своих эзотерических делах, потом у тебя стырили тачку, на это наложилась твоя природная никчемность и непонимание с единомышленниками и ты побежал кончать жизнь самоубийством, - я расхохотался, - Какой же ты неудачник.
Данила молчал, а я поднялся, подошел к нему и, поставив его на ноги, начал убирать следы нашего присутствия здесь.
- Ну и кто же спер у тебя тачку?
- Я не знаю... Нужно эту девушку поймать.
- У девушки есть имя-то?
- Нелли, - Данила прислонился к дереву, аккуратно следя за мной взглядом.
- Ну и какие мысли у тебя по поводу твоей Нелли? На кого она работала? На твоих эзотерических дружков? - я приобнял Данилу за талию и потащил к машине.
- Нет, они такое не смогут организовать.
- Тогда кто?
- Не знаю.
Я посадил парня в машину, уже вовсю раздумывая над этим делом. Признаюсь, я уже не думал, что хочу избавиться от Данилы, я понимал, что я и есть то самое тупое животное, годящееся исключительно на отстрел. Мальчишка должен был остаться в лесу, но он со мной. Могу ли я ему доверять? Конечно же нет, никому нельзя доверять. Но я его оставлю у себя. Вот только слишком сильно он вляпался во все эти проблемы. Я был уверен, что его продолжает искать как полиция, так и мафия, и если найдут... Может, ему сделать левые документы? Но лицо его все знают, всё очевидно. Его надо убить, но я не могу. Тогда выпутать. Как? Я напряженно думал.
- Что болит?
- Голова... И подташнивает, - мальчишка не шевелился.
- Это нормально, странно, что ты еще не умер, - я усмехнулся.
- Вы меня убьете?
- Пока ты еще жив.
- Бросите?
Я молчал. Мне не хотелось его обнадеживать, а точнее... Я понимал, что его не брошу. Вот только нужно было это как-то по-цивилизованней обстряпать, не говорить же: "Ах, Данила, я люблю тебя". Не дождется.
- Не знаю...
- Не бросайте меня, господин, - мальчишка повернулся набок и провел рукой по моему животу, - Я готов быть вашей личной игрушкой всю жизнь, я не сбегу, я всё буду делать...
- Зачем тебе это? - я старался делать максимально отсутствующее выражение лица, чтобы не выдать, как внутри колотится сердце от слов Данилы.
- Я люблю вас...
- Это называется Стокгольмский синдром, мой мальчик, - я грубо рассмеялся, но Данила, продолжил меня поглаживать, его бровки трогательно приподнимались.
- Нет, просто кроме вас я никому не был нужен. Всем нужны были мои умения или способности, а я... Я ведь вас интересую.
- Тебе нравится ходить с рваной задницей?
- Ну это же неизбежно... - протянул Данила. Моя рука, которая поглаживала его волосы, замерла, и мальчишка невольно сжался. Ага, уже знает, что может случиться.
- То есть тебе нравится, когда тебя избивают, насилуют, запирают, унижают...
Моя рука напряженно прошлась по его шее. Вообще-то я издевался, но раб этого не понял. Парень тут же обнял меня за талию и уткнулся лицом в промежность, потираясь о нее.
- Отсосать хочешь?
Мальчишка затих. Я понимал, что ставлю его в неудобное непривычное положение, спрашивая его о его желаниях или намерениях. У него не должно быть их. Ни одного. И он это знает.
- Я сделаю всё, что вы скажете, - он поднял голову и посмотрел на меня, своим испуганным и каким-то необыкновенно чистым взглядом. Мне казалось, что я никогда не видел настолько красивых мальчиков, как он.
- Конечно, кусок дерьма, ты сделаешь всё, что я скажу, - я грубо потянул его за волосы и повалил на спину, усевшись на плечи и вытаскивая свой член, - Но я сейчас хочу, чтобы ты мне рассказал всё, что предшествовало твоей попытки самоубийства, которая первая по счету. После того, как отсосешь, конечно.
- Этот член был внутри меня...
- В твоей заднице. И сейчас он в дерьме, - признаюсь, мне не хотелось, чтобы Данила чем-то заболел, поэтому я незаметно вытер член влажной салфеткой. Но он-то этого не видел... - И сейчас ты мне его помоешь своим ротиком. Открой пасть!
Мальчишка повиновался, а я приподнялся на четвереньках и сунул член ему в рот, тут же начав его трахать. Данила не мог пошевелиться, к тому же я периодически зажимал ему нос, отчего он начинал задыхаться.
- Губы сожми. У тебя во рту стало как в промежности старой шлюхи...
Данила держался тонкими пальчиками за мои накаченные бедра и старался, как умел. А я не спешил кончать, мне нравилось смотреть, как он мучается, при этом стараясь этого не показывать. Всё-таки чувствовал он себя плохо, и я это помнил. Мой член старался проникнуть всё глубже, делая резкие толчки, пока белая жидкость не оказалась в глотке мальчишки. Я вышел из его рта и, снисходительно похлопав его по щеке, произнес.
- Из тебя хреновая шлюха. Зачем ты мне нужен?
- Я... - Данила вытер рукавом губы, - Я люблю вас...
- И что?
- Ну...
- Мне не нужна твоя любовь, я вполне самодостаточен. А ты экземпляр неинтересный. Особенно когда влюбленный, - я застегнул брюки, - Любой человек, когда влюбляется, превращается в тупое животное и годится только на отстрел.
Данила молча слушал, при этом вид у него был такой, что он был готов расплакаться. Мне это нравилось. Я продолжил.
- Давай, расскажи, какой я классный, ты, недоносок...
- Простите...
- Я не нуждаюсь в твоих извинениях. Но развлечь меня своей настоящей биографией ты можешь, - Я облокотился спиной о дерево. Мой телефон не разрывался от звонков лишь потому, что был выключен. Я косился на Данилу, который судорожно собирался с мыслями, - Ну давай, докажи мне свою любовь. Почему ты хотел покончить с собой? Ты убил семью мафиози или нет? Я слушаю.
- Не я, - Данила чуть повернул голову. Он по-прежнему лежал на спине, - Это подстава.
- Чья и как?
- За несколько дней до всего этого, до аварии, я познакомился с девушкой. Точнее, это она, - мальчишка усмехнулся, - Она шла по улице, когда я вышел с работы, и прямо передо мной она подвернула ногу и начала падать. Я ее подхватил... Оказалось, у нее поломался каблук. Хотя, теперь я не уверен, что это была случайность. Очень красивая девушка, длинные волосы, брюнетка. Мы познакомились, точнее, она, я сам постеснялся бы что-то спрашивать, а она первая начала, - Данила смотрел в пустоту, - Я ее подвез до дома, мы обменялись телефонами, начали созваниваться. Еще раз встретились в кафе, а потом... Это было в день ДТП, она пригласила меня к себе домой. Я пришел, у меня выходной был. Машину оставил во дворе. У нее были еще гости. Они входили, выходили. А мне... Не знаю как сказать. От этой толпы стало тошно. У меня и до этого было состояние так себе, а теперь... Не знаю, что на меня нашло. Я, не прощаясь, вышел из квартиры. Думал сесть в машину и уехать, но машины не было. Я опешил. Куда она могла подеваться? Украли? Или забрал эвакуатор? Мне было лень звонить, спрашивать, искать. У меня одна машина, одна. Больше ничего. Меня это как-то добило окончательно. На фоне моей эзотерической деятельности...
- На фоне того, что демон тебя вытесняет из твоего же тела? - я прикидывал, насколько мог врать Данила. Но, как ни странно, его версия была в общем-то жизнеспособна, хотя рассказывал он более чем сумбурно.
- Да, из-за этого. Из-за демона. Я его перестал контролировать, точнее... - парень закрыл лицо руками, - Я понял, понял, что я его не контролировал! Это была иллюзия! Демон просто делал вид, что слушался меня, пока я не открыл ему портал. Всё... Я оказался в его власти, - Данила вздохнул, - Я пытался объяснить остальным, что происходит... Но они только радовались, что могут услужить демону, они не понимали, что мы пешки, жалкие людишки для него! Просто средство! Я пытался найти выход, тайно, не говоря остальным, запереть демона обратно. Но это оказалось не в моих силах.
- И тогда ты с горя решил вскрыться? - я пожал плечами, с презрением глядя на своего раба.
- Да, я понял, что...
- Ты понял, что опростоволосился в своих эзотерических делах, потом у тебя стырили тачку, на это наложилась твоя природная никчемность и непонимание с единомышленниками и ты побежал кончать жизнь самоубийством, - я расхохотался, - Какой же ты неудачник.
Данила молчал, а я поднялся, подошел к нему и, поставив его на ноги, начал убирать следы нашего присутствия здесь.
- Ну и кто же спер у тебя тачку?
- Я не знаю... Нужно эту девушку поймать.
- У девушки есть имя-то?
- Нелли, - Данила прислонился к дереву, аккуратно следя за мной взглядом.
- Ну и какие мысли у тебя по поводу твоей Нелли? На кого она работала? На твоих эзотерических дружков? - я приобнял Данилу за талию и потащил к машине.
- Нет, они такое не смогут организовать.
- Тогда кто?
- Не знаю.
Я посадил парня в машину, уже вовсю раздумывая над этим делом. Признаюсь, я уже не думал, что хочу избавиться от Данилы, я понимал, что я и есть то самое тупое животное, годящееся исключительно на отстрел. Мальчишка должен был остаться в лесу, но он со мной. Могу ли я ему доверять? Конечно же нет, никому нельзя доверять. Но я его оставлю у себя. Вот только слишком сильно он вляпался во все эти проблемы. Я был уверен, что его продолжает искать как полиция, так и мафия, и если найдут... Может, ему сделать левые документы? Но лицо его все знают, всё очевидно. Его надо убить, но я не могу. Тогда выпутать. Как? Я напряженно думал.
Глава 17. Дневник Феликса, 3 мая, утро
Практически всю ночь я провел в размышлениях о том, как спасти Данилу. Сам мальчишка в это время спал в своем подвале запертый, в общем, как всегда. Однако под утро мое настроение испортилось, я поймал себя на мысли, которая выдавала всю абсурдность сложившейся ситуации: а зачем его было запирать? Это называется театр абсурда. Теперь его из дверей выгоняй, он в окно влезет. Ага, заложник, похищенный. Эта мысль меня взбесила. Мне показалось, что я выглядел смешно. В своих собственных глазах. Появилась мысль забить его, точнее, не мысль, а дикое желание.
Я взял хлыст и спустился к своему рабу. Он мирно спал, свернувшись в комочек, при свете тусклой лампочки, и кажется, выглядел абсолютно счастливым. Это добавило мне бешенства. Я размахнулся и изо всех силы ударил мальчишку. Он тут же с криком проснулся и пополз к стене, паникуя и не очень понимая, что происходит. Я ударил его еще несколько раз, отчего он сжался в угол, пряча руки, утыкаясь лицом в колени. По плечам катились капли крови, всё-таки бил я нещадно. На минуту я замер и скрестил руки.
- Вон, - я произнес это тихо, но четко, отчего мальчишка вздрогнул и поднял на меня глаза, - Вон! - я повторил громче, отходя в сторону, освобождая ему проход.
- Куда? - хрипло произнес Данила, его подбородок подпрыгивал.
- Куда хочешь. Я не хочу тебя видеть, вон.
В ответ Данила замотал головой, а я приподнял плеть. Данила зажмурился.
- Куда мне идти? - мальчишка вжал голову в плечи, готовясь к новому удару.
- Куда хочешь! Куда хочешь!!! Или я тебя забью, слышишь?! - я был в бешенстве, а Данила в ответ на мои слова распластался на животе и закрыл голову руками, - То есть ты хочешь, чтобы я тебя забил?!
- Да...
Я стоял на месте, не шевелясь. Не знаю, почему. Я снова был в тупике. Я не мог принять Данилу в том виде, в котором он сейчас был, послушным, влюбленным мальчиком, убить я его тоже не мог. Но он страдал, мне нравилось заставлять его страдать. И всё-таки я не знал что делать.
Вдруг я с удивлением увидел, что он поднялся, пошатываясь, голый, дрожащий, скрючившийся от боли. Казалось, он сейчас потеряет сознание от слабости.
Он посмотрел на меня, прямо в глаза. Но это не был вызов. Но на лице я не увидел злости, испуга или отчаяния. Была отрешенность, тоска и леденящее душу спокойствие. Я сжал зубы, ожидая, что он скажет. И он сказал.
- Господин, вы так действительно меня убьете, - Данила через силу виновато улыбнулся, - Я готов к этому, но будете ли вы рады моей случайной смерти? - он выделил интонацией вот это слово, "случайной".
Я молчал, понимая, что за последние сутки Данила вытерпел столько истязаний, что ему нужна была бы медицинская помощь, а не плеть. Но я никак не мог определиться, как быть. А если так дальше пойдет, то он подохнет, пока я буду думать. И буду ли я, действительно, рад, этому, непонятно.
- Я не знаю, что с тобой делать, - мне ничего не оставалось, как признать свое поражение перед самим собой. И перед Данилой, но перед собой было горше.
- Оставьте меня себе...
- Как? - я прислонился к стене, - Это ведь парадокс. Я тебя бью, я тебя запираю. А тебя не надо запирать, не надо!
- Это плохо?
- Тебе хорошо со мной, - я скрипнул зубами и повернул лицо к Даниле, - Ты оборзеешь от такой радости, а я...
- Вы боитесь, что станете мягким и нежным?
- Что волк растеряет зубы, - я фыркнул.
- Волки теряют зубы, а не характер...
- Что ты в этом понимаешь только, - я бросил хлыст на пол, - Я уже не могу тебя как следует наказать...
- Вы за эти сутки успели меня несколько раз избить, спровоцировать на самоубийство, два раза изнасиловать и заставить отсосать. Я еле живой, мне плохо... - Данила опустил глаза.
- Мне кажется, что с вчерашнего утра прошла вечность, - я усмехнулся, понимая, что за это время я получил впечатлений больше, чем за год.
- Но мое тело... Оно ведь знает, что прошли всего сутки.
Данила опустился на пол, затем лег на него и свернулся в клубочек, полуприкрыв глаза. Я смотрел на это, с усилием отключая эмоции. Нужно было осмотреть мальчишку. Я присел на корточки рядом с ним и потрогал ему голову. Кажется, у Данилы был жар. Тогда я взял его на руки и впервые отнес в собственную спальню, на время лечения. Я старался не думать о том, что поступаю с ним слишком ласково и по-доброму. Я подумал о том, что в подвале он мог получить осложнения, всё-таки пол был холодный.
В спальне я смазал ему раны, а затем укрыл одеялом, видя, как мальчишку начало знобить, затем померил температуру. Тридцать девять и пять. В аптечке было много разных лекарств, и я напихал парня ими... Всё-таки у меня высшее медицинское образование и как лечить, я знал.
Данила не боялся меня, я это видел... Я подумал, что он устал бояться. В конце концов, он уже испытал на себе все ужасы, какие только могли с ним произойти и теперь в качестве выхода из каждой ситуации у него был лишь один: смерть.
Я сел на кровать рядом с ним, рассматривая его бледное лицо, на котором появились капельки пота.
- Кстати, а твои эзотерические дружки могут знать, кто тебя подставил?
- Не знаю... Вы хотите у них спросить? - Данила с тревогой приподнял голову, глядя мне в глаза, - Не надо, они могут быть опасны, если поймут, что вы знаете их тайну...
- А кто не опасен?
- Все. Кто связан с эзотерикой, опасны все, - Данила снова лег на подушку.
- Значит, давай адрес своих дружков.
- Я боюсь, что они навредят вам! - парень кусал губы, вцепившись в одеяло.
- Я знаю, на что иду... Не маленький. Я тебя слушаю. Как их зовут?
И Данила начал перечислять, а я записывать. Я видел, что Данила тяжело расставался с этой информацией, но выбора у него не было. Мальчишка понял, что мне перечить бесполезно, усвоил урок.
- Андрей Карташов, Илья Акрамов, Сергей Рыженко...
Я записал всё, что рассказал Данила. А потом, оставив его одного, я отправился в кабинет, где долго размышлял, что мне делать с полученной информацией. Идти к ним, к сатанистам? Или в полицию? Или к мафиози? Последние два варианта были абсурдны на мой взгляд. Им нужен крайний, а не достоверные результаты расследования. А если и достоверные результаты, то, скорее, всё готовенькое, на блюдечке. А как подать им это блюдечко? Нужно было идти к сатанистам, а там - будь что будет.
Я вернулся в спальню к Даниле. Мальчишка уже спал, и я не стал его будить. Я положил поднос с едой на тумбочку и оставил ему записку, что иду к его коллегам по вызыванию духов. И сейчас, когда я пишу это, я всё-таки не вполне уверен, что мое мероприятие окончится хорошо. Но я надеюсь вернуться через несколько часов с хоть каким-то решением.
Я взял хлыст и спустился к своему рабу. Он мирно спал, свернувшись в комочек, при свете тусклой лампочки, и кажется, выглядел абсолютно счастливым. Это добавило мне бешенства. Я размахнулся и изо всех силы ударил мальчишку. Он тут же с криком проснулся и пополз к стене, паникуя и не очень понимая, что происходит. Я ударил его еще несколько раз, отчего он сжался в угол, пряча руки, утыкаясь лицом в колени. По плечам катились капли крови, всё-таки бил я нещадно. На минуту я замер и скрестил руки.
- Вон, - я произнес это тихо, но четко, отчего мальчишка вздрогнул и поднял на меня глаза, - Вон! - я повторил громче, отходя в сторону, освобождая ему проход.
- Куда? - хрипло произнес Данила, его подбородок подпрыгивал.
- Куда хочешь. Я не хочу тебя видеть, вон.
В ответ Данила замотал головой, а я приподнял плеть. Данила зажмурился.
- Куда мне идти? - мальчишка вжал голову в плечи, готовясь к новому удару.
- Куда хочешь! Куда хочешь!!! Или я тебя забью, слышишь?! - я был в бешенстве, а Данила в ответ на мои слова распластался на животе и закрыл голову руками, - То есть ты хочешь, чтобы я тебя забил?!
- Да...
Я стоял на месте, не шевелясь. Не знаю, почему. Я снова был в тупике. Я не мог принять Данилу в том виде, в котором он сейчас был, послушным, влюбленным мальчиком, убить я его тоже не мог. Но он страдал, мне нравилось заставлять его страдать. И всё-таки я не знал что делать.
Вдруг я с удивлением увидел, что он поднялся, пошатываясь, голый, дрожащий, скрючившийся от боли. Казалось, он сейчас потеряет сознание от слабости.
Он посмотрел на меня, прямо в глаза. Но это не был вызов. Но на лице я не увидел злости, испуга или отчаяния. Была отрешенность, тоска и леденящее душу спокойствие. Я сжал зубы, ожидая, что он скажет. И он сказал.
- Господин, вы так действительно меня убьете, - Данила через силу виновато улыбнулся, - Я готов к этому, но будете ли вы рады моей случайной смерти? - он выделил интонацией вот это слово, "случайной".
Я молчал, понимая, что за последние сутки Данила вытерпел столько истязаний, что ему нужна была бы медицинская помощь, а не плеть. Но я никак не мог определиться, как быть. А если так дальше пойдет, то он подохнет, пока я буду думать. И буду ли я, действительно, рад, этому, непонятно.
- Я не знаю, что с тобой делать, - мне ничего не оставалось, как признать свое поражение перед самим собой. И перед Данилой, но перед собой было горше.
- Оставьте меня себе...
- Как? - я прислонился к стене, - Это ведь парадокс. Я тебя бью, я тебя запираю. А тебя не надо запирать, не надо!
- Это плохо?
- Тебе хорошо со мной, - я скрипнул зубами и повернул лицо к Даниле, - Ты оборзеешь от такой радости, а я...
- Вы боитесь, что станете мягким и нежным?
- Что волк растеряет зубы, - я фыркнул.
- Волки теряют зубы, а не характер...
- Что ты в этом понимаешь только, - я бросил хлыст на пол, - Я уже не могу тебя как следует наказать...
- Вы за эти сутки успели меня несколько раз избить, спровоцировать на самоубийство, два раза изнасиловать и заставить отсосать. Я еле живой, мне плохо... - Данила опустил глаза.
- Мне кажется, что с вчерашнего утра прошла вечность, - я усмехнулся, понимая, что за это время я получил впечатлений больше, чем за год.
- Но мое тело... Оно ведь знает, что прошли всего сутки.
Данила опустился на пол, затем лег на него и свернулся в клубочек, полуприкрыв глаза. Я смотрел на это, с усилием отключая эмоции. Нужно было осмотреть мальчишку. Я присел на корточки рядом с ним и потрогал ему голову. Кажется, у Данилы был жар. Тогда я взял его на руки и впервые отнес в собственную спальню, на время лечения. Я старался не думать о том, что поступаю с ним слишком ласково и по-доброму. Я подумал о том, что в подвале он мог получить осложнения, всё-таки пол был холодный.
В спальне я смазал ему раны, а затем укрыл одеялом, видя, как мальчишку начало знобить, затем померил температуру. Тридцать девять и пять. В аптечке было много разных лекарств, и я напихал парня ими... Всё-таки у меня высшее медицинское образование и как лечить, я знал.
Данила не боялся меня, я это видел... Я подумал, что он устал бояться. В конце концов, он уже испытал на себе все ужасы, какие только могли с ним произойти и теперь в качестве выхода из каждой ситуации у него был лишь один: смерть.
Я сел на кровать рядом с ним, рассматривая его бледное лицо, на котором появились капельки пота.
- Кстати, а твои эзотерические дружки могут знать, кто тебя подставил?
- Не знаю... Вы хотите у них спросить? - Данила с тревогой приподнял голову, глядя мне в глаза, - Не надо, они могут быть опасны, если поймут, что вы знаете их тайну...
- А кто не опасен?
- Все. Кто связан с эзотерикой, опасны все, - Данила снова лег на подушку.
- Значит, давай адрес своих дружков.
- Я боюсь, что они навредят вам! - парень кусал губы, вцепившись в одеяло.
- Я знаю, на что иду... Не маленький. Я тебя слушаю. Как их зовут?
И Данила начал перечислять, а я записывать. Я видел, что Данила тяжело расставался с этой информацией, но выбора у него не было. Мальчишка понял, что мне перечить бесполезно, усвоил урок.
- Андрей Карташов, Илья Акрамов, Сергей Рыженко...
Я записал всё, что рассказал Данила. А потом, оставив его одного, я отправился в кабинет, где долго размышлял, что мне делать с полученной информацией. Идти к ним, к сатанистам? Или в полицию? Или к мафиози? Последние два варианта были абсурдны на мой взгляд. Им нужен крайний, а не достоверные результаты расследования. А если и достоверные результаты, то, скорее, всё готовенькое, на блюдечке. А как подать им это блюдечко? Нужно было идти к сатанистам, а там - будь что будет.
Я вернулся в спальню к Даниле. Мальчишка уже спал, и я не стал его будить. Я положил поднос с едой на тумбочку и оставил ему записку, что иду к его коллегам по вызыванию духов. И сейчас, когда я пишу это, я всё-таки не вполне уверен, что мое мероприятие окончится хорошо. Но я надеюсь вернуться через несколько часов с хоть каким-то решением.
Глава 18. Следственный комитет города Краснодара, 4 мая, 17.00
- Думаю, если за ближайшие пару дней ничего не изменится, с нас живых снимут шкуру, - Горецкий и Син вышли из кабинета Смирнова мрачные и с головной болью. В ушах до сих пор стояли маты начальства.
- Я уже всё облазил. Ну не знаю, где искать этих сатанистов. Тупик, - Алексей закурил прямо в кабинете, хотя редко позволял себе сигарету, тем более, на рабочем месте. Горецкий закурил тоже, мрачно глядя в пол. Вдруг раздался звонок рабочего сотового. Сергей без особенного энтузиазма глянул на табло.
- Дежурный... Интересно, кого черт принес? - Горецкий нажал на кнопку, - Я слушаю...
- Я не знаю, кому мне этого человека направить, он без документов... - Син подошел к Горецкому, вслушиваясь в трубку. Между тем дежурный продолжал, - Тут парень, весь избитый, говорит, ему нужен следователь, кто ведет дело по ДТП. Ну, то самое...
- Как он себя назвал?! - Горецкий оживился, буквально с силой сжав трубку в руке.
- Данила Ленский...
- Не дай ему уйти, я бегу уже! - Сергей вскочил с места и, слегка ударившись бедром об угол стола и даже не заметив этого, скрылся за дверью. Син тоже подумывал пойти следом, но решил, что нужно проявить выдержку. Вернулся Горецкий через пару минут, немного взволнованный, в обществе молодого человека, брюнета, с тусклыми впалыми глазами, немного сутулого. Син сразу отметил про себя нездоровый цвет кожи парня, а еще ему бросились в глаза следы от удавки и от свежих засосов. Впрочем, это заметил и Горецкий.
- Присаживайтесь, вам плохо?
- Нет, всё хорошо, простите, я пришел... Мне надо сказать кое-что... - парень посмотрел на Горецкого, облизывая потрескавшиеся губы, - Один человек в беде... Он не вернулся! Понимаете? Не вернулся!
- Кто? - Горецкий аккуратно покосился на Сина, который повел глазами к потолку, как бы намекая, что парень не в себе.
- Феликс...
- Кто это? - Сергей достал блокнот и записал имя.
- Мой... Мой господин, мой любимый.
Горецкий оторвал взгляд от блокнота и поднял глаза на Данилу. Однако тот, кажется, не шутил. Сообразив, что подобной реакцией он может смутить Ленского, Сергей кивнул, а Син незаметно включил диктофон.
- У вас пропал любовник по имени Феликс, всё верно?
- Да...
- Фамилия Феликса?
- Я не знаю... Я знаю, где он живет. Он ушел к моим бывшим друзьям и не вернулся. Его нет сутки, - Данила опустил голову на руки. Горецкий протянул ему стакан воды, но тот замотал головой.
- Прошу вас, найдите его...
- А почему вы ему не позвоните?
- Я не знаю его номера! - Данила испуганно оглянулся на второго следователя, как бы понимая, что его слова могут показаться странными.
- Расскажите, что это за друзья, и почему он к ним пошел, - Горецкий снова приготовился записывать, сохраняя полную внешнюю невозмутимость.
- Это мои друзья, они сатанисты, и из-за всей моей деятельности произошло это ДТП. Хотя, я не знаю, но мне так кажется. Пожалуйста, найдите его... Но я не виноват в ДТП, кто-то взял мою машину...
Разговор с Данилой был тяжелым. И хотя парень пытался рассказывать Горецкому всё максимально четко и правдиво, но он был перевозбужден, периодически задыхался слезами и кусал кулаки, пока Син не дал ему успокоительного. Но оба следователя были довольны: во-первых, мертвая точка, на которой было расследование, превратилась в новую зацепку, а, во-вторых, в руках Горецкого был главный свидетель и подозреваемый - Ленский. Единственно, что было непонятно для обоих следователей, где находился парень всю последнюю неделю и кто оставил ему все эти побои и удушения. Да и бинты на руках... Попытки суицида? Всё это казалось странным. Неужели автор всего этого был тот самый Феликс? Но Данила не желал этого касаться. Он рассказывал про сатанистов, про демона, говорил, что его машину украли.
Когда разговор был окончен, на руках у следователей было наспех подписанное Смирновым постановление о задержании Данилы как подозреваемого. И это послужило для парня сюрпризом.
- Как, я задержан? - Ленский поднялся и, как будто о чем-то вспомнив, взялся за голову, - Но я же говорил, что я не убивал никого!
- Мы вас не подозреваем, - Горецкий был спокоен, хотя в любой момент был готов перегородить путь Данилы к возможному бегству, - Вы отправитесь в больницу, вас подлечат... У вас, кажется истощение, да и многочисленные гематомы...
Ленский затравленно огляделся и опустил голову.
- Только найдите Феликса...
- Скажите, это он вам оставил следы от побоев? - Горецкий задавал этот вопрос уже раз в пятый, но каждый раз по-разному. И Данила всё пять раз отвечал, но о чем-то своем.
- Я люблю Феликса...
- А где вы были на время ДТП?
- В гостях, а потом уехал на другой конец города, - Ленский покусывал губы.
- Кто-то может подтвердить, что вы были на другой конце города?
Данила замолчал. Он не знал, что нужно рассказывать, чтобы не подвести своего любимого. Между тем Горецкий вызвал врача, который должен был осмотреть Ленского. Когда парня увели, Сергей тут же помчался к Смирнову, а тот вызвал подкрепление - было решено брать сатанистов, особенно учитывая тот факт, что Феликс всё-таки домой не вернулся.
Когда через три часа Горецкий пришел с докладом к Смирнову, сатанисты, как и возлюбленный Данилы, были найдены. Также врач успел осмотреть самого Ленского и с ним пообщаться.
- Так, давай по порядку, - начальник теребил ручку, глядя на своего подчиненного, - Что там эти сатанисты и Феликс?
- Задержаны все, - Сергей кивнул, - Феликс Апостол, тысяча девятьсот семьдесят третьего года...
- Как его фамилия?
- Апостол, да. Так вот, он оказался насильно удержанным в квартире Андрея Карташова. Там же присутствовали еще два члена их секты...
- Он что, был связан? - Смирнов не отрывал взгляда от подчиненного.
- Да, при этом избит. Правда, они тоже были избиты. Как я понял, Феликс оказывал серьезное сопротивление, в общем это видно. На вопросы о Даниле, да и вообще на любые вопросы Апостол отвечать не желает без своего адвоката.
- Хорошо, сегодня же обязательно допроси сатанистов, предоставь Феликсу адвоката... - начальник закурил, - А кто он вообще такой, на самом деле, этот Апостол?
- Гробовщик, патологоанатом, работает как частник. Считается лучшим в крае.
- Это интересно. Сатанисты, патологоанатом... Интересно, причастен ли он к ДТП. И еще. Ты говорил, что Данилу кто-то избивал?
- Да, избивал, насиловал. У него многочисленные разрывы... - Горецкий пожал плечами, - Но он не жалуется. Говорит, "мой господин", "я люблю его".
- Может, у него крыша течет?
- Да, что-то в этом роде присутствует. Он нормальный, но у него нервный срыв, переутомление. Феликс его истязал, унижал.
- Может, завести уголовное дело?
- Так Данила говорит, что "по-любви" всё было... Знаете, сколько раз мы спросили его о том, добровольно ли он соглашался на все эти побои и издевательства? - Горецкий развел руками, - Он говорит, что хочет жить с ним. Ведет себя, как девочка, которой замуж предложили. Вообще, глядя на него, сложно предположить, что он мог такое ДТП устроить.
- Так, может, Данила только в любви ведет себя как идиот, а в других вопросах более компетентен?
- Не знаю... Вообще, непонятно, что у них с Феликсом за отношения и как это связано с делом. То есть получается, что Феликс в курсе того, чем Данила занимается, я имею ввиду сатанизм, но для компании Данилы он чужой, - Горецкий пожал плечами и откинулся на спинку стула, - Интересно, а что он про ДТП знает? И не колется.
- Знаешь, скажем Феликсу, что ему грозит статья за изнасилование, глядишь, развяжется язык. Он же не в курсе, что говорит нам Данила, - Смирнов усмехнулся, - А побои и разрывы сними, вдруг Ленский передумает?
- Уже снял. Но нет предпосылок, что он передумает... А может, им устроить потом очную ставку? Заодно послушать, что скажут. Создается впечатление, что они хотят что-то скрыть, но не знают, что кто сказал нам.
- Можно и устроить. Интересно, что Феликс у сатанистов делал... - Смирнов потушил сигарету, - Как-то всё мутно и нездорово у них. Вы завтра допросите всех, можно с пристрастием, и пока мы не придем к какому-то выводу, я докладываться выше не буду. Слишком всё запутано.
- Я уже всё облазил. Ну не знаю, где искать этих сатанистов. Тупик, - Алексей закурил прямо в кабинете, хотя редко позволял себе сигарету, тем более, на рабочем месте. Горецкий закурил тоже, мрачно глядя в пол. Вдруг раздался звонок рабочего сотового. Сергей без особенного энтузиазма глянул на табло.
- Дежурный... Интересно, кого черт принес? - Горецкий нажал на кнопку, - Я слушаю...
- Я не знаю, кому мне этого человека направить, он без документов... - Син подошел к Горецкому, вслушиваясь в трубку. Между тем дежурный продолжал, - Тут парень, весь избитый, говорит, ему нужен следователь, кто ведет дело по ДТП. Ну, то самое...
- Как он себя назвал?! - Горецкий оживился, буквально с силой сжав трубку в руке.
- Данила Ленский...
- Не дай ему уйти, я бегу уже! - Сергей вскочил с места и, слегка ударившись бедром об угол стола и даже не заметив этого, скрылся за дверью. Син тоже подумывал пойти следом, но решил, что нужно проявить выдержку. Вернулся Горецкий через пару минут, немного взволнованный, в обществе молодого человека, брюнета, с тусклыми впалыми глазами, немного сутулого. Син сразу отметил про себя нездоровый цвет кожи парня, а еще ему бросились в глаза следы от удавки и от свежих засосов. Впрочем, это заметил и Горецкий.
- Присаживайтесь, вам плохо?
- Нет, всё хорошо, простите, я пришел... Мне надо сказать кое-что... - парень посмотрел на Горецкого, облизывая потрескавшиеся губы, - Один человек в беде... Он не вернулся! Понимаете? Не вернулся!
- Кто? - Горецкий аккуратно покосился на Сина, который повел глазами к потолку, как бы намекая, что парень не в себе.
- Феликс...
- Кто это? - Сергей достал блокнот и записал имя.
- Мой... Мой господин, мой любимый.
Горецкий оторвал взгляд от блокнота и поднял глаза на Данилу. Однако тот, кажется, не шутил. Сообразив, что подобной реакцией он может смутить Ленского, Сергей кивнул, а Син незаметно включил диктофон.
- У вас пропал любовник по имени Феликс, всё верно?
- Да...
- Фамилия Феликса?
- Я не знаю... Я знаю, где он живет. Он ушел к моим бывшим друзьям и не вернулся. Его нет сутки, - Данила опустил голову на руки. Горецкий протянул ему стакан воды, но тот замотал головой.
- Прошу вас, найдите его...
- А почему вы ему не позвоните?
- Я не знаю его номера! - Данила испуганно оглянулся на второго следователя, как бы понимая, что его слова могут показаться странными.
- Расскажите, что это за друзья, и почему он к ним пошел, - Горецкий снова приготовился записывать, сохраняя полную внешнюю невозмутимость.
- Это мои друзья, они сатанисты, и из-за всей моей деятельности произошло это ДТП. Хотя, я не знаю, но мне так кажется. Пожалуйста, найдите его... Но я не виноват в ДТП, кто-то взял мою машину...
Разговор с Данилой был тяжелым. И хотя парень пытался рассказывать Горецкому всё максимально четко и правдиво, но он был перевозбужден, периодически задыхался слезами и кусал кулаки, пока Син не дал ему успокоительного. Но оба следователя были довольны: во-первых, мертвая точка, на которой было расследование, превратилась в новую зацепку, а, во-вторых, в руках Горецкого был главный свидетель и подозреваемый - Ленский. Единственно, что было непонятно для обоих следователей, где находился парень всю последнюю неделю и кто оставил ему все эти побои и удушения. Да и бинты на руках... Попытки суицида? Всё это казалось странным. Неужели автор всего этого был тот самый Феликс? Но Данила не желал этого касаться. Он рассказывал про сатанистов, про демона, говорил, что его машину украли.
Когда разговор был окончен, на руках у следователей было наспех подписанное Смирновым постановление о задержании Данилы как подозреваемого. И это послужило для парня сюрпризом.
- Как, я задержан? - Ленский поднялся и, как будто о чем-то вспомнив, взялся за голову, - Но я же говорил, что я не убивал никого!
- Мы вас не подозреваем, - Горецкий был спокоен, хотя в любой момент был готов перегородить путь Данилы к возможному бегству, - Вы отправитесь в больницу, вас подлечат... У вас, кажется истощение, да и многочисленные гематомы...
Ленский затравленно огляделся и опустил голову.
- Только найдите Феликса...
- Скажите, это он вам оставил следы от побоев? - Горецкий задавал этот вопрос уже раз в пятый, но каждый раз по-разному. И Данила всё пять раз отвечал, но о чем-то своем.
- Я люблю Феликса...
- А где вы были на время ДТП?
- В гостях, а потом уехал на другой конец города, - Ленский покусывал губы.
- Кто-то может подтвердить, что вы были на другой конце города?
Данила замолчал. Он не знал, что нужно рассказывать, чтобы не подвести своего любимого. Между тем Горецкий вызвал врача, который должен был осмотреть Ленского. Когда парня увели, Сергей тут же помчался к Смирнову, а тот вызвал подкрепление - было решено брать сатанистов, особенно учитывая тот факт, что Феликс всё-таки домой не вернулся.
Когда через три часа Горецкий пришел с докладом к Смирнову, сатанисты, как и возлюбленный Данилы, были найдены. Также врач успел осмотреть самого Ленского и с ним пообщаться.
- Так, давай по порядку, - начальник теребил ручку, глядя на своего подчиненного, - Что там эти сатанисты и Феликс?
- Задержаны все, - Сергей кивнул, - Феликс Апостол, тысяча девятьсот семьдесят третьего года...
- Как его фамилия?
- Апостол, да. Так вот, он оказался насильно удержанным в квартире Андрея Карташова. Там же присутствовали еще два члена их секты...
- Он что, был связан? - Смирнов не отрывал взгляда от подчиненного.
- Да, при этом избит. Правда, они тоже были избиты. Как я понял, Феликс оказывал серьезное сопротивление, в общем это видно. На вопросы о Даниле, да и вообще на любые вопросы Апостол отвечать не желает без своего адвоката.
- Хорошо, сегодня же обязательно допроси сатанистов, предоставь Феликсу адвоката... - начальник закурил, - А кто он вообще такой, на самом деле, этот Апостол?
- Гробовщик, патологоанатом, работает как частник. Считается лучшим в крае.
- Это интересно. Сатанисты, патологоанатом... Интересно, причастен ли он к ДТП. И еще. Ты говорил, что Данилу кто-то избивал?
- Да, избивал, насиловал. У него многочисленные разрывы... - Горецкий пожал плечами, - Но он не жалуется. Говорит, "мой господин", "я люблю его".
- Может, у него крыша течет?
- Да, что-то в этом роде присутствует. Он нормальный, но у него нервный срыв, переутомление. Феликс его истязал, унижал.
- Может, завести уголовное дело?
- Так Данила говорит, что "по-любви" всё было... Знаете, сколько раз мы спросили его о том, добровольно ли он соглашался на все эти побои и издевательства? - Горецкий развел руками, - Он говорит, что хочет жить с ним. Ведет себя, как девочка, которой замуж предложили. Вообще, глядя на него, сложно предположить, что он мог такое ДТП устроить.
- Так, может, Данила только в любви ведет себя как идиот, а в других вопросах более компетентен?
- Не знаю... Вообще, непонятно, что у них с Феликсом за отношения и как это связано с делом. То есть получается, что Феликс в курсе того, чем Данила занимается, я имею ввиду сатанизм, но для компании Данилы он чужой, - Горецкий пожал плечами и откинулся на спинку стула, - Интересно, а что он про ДТП знает? И не колется.
- Знаешь, скажем Феликсу, что ему грозит статья за изнасилование, глядишь, развяжется язык. Он же не в курсе, что говорит нам Данила, - Смирнов усмехнулся, - А побои и разрывы сними, вдруг Ленский передумает?
- Уже снял. Но нет предпосылок, что он передумает... А может, им устроить потом очную ставку? Заодно послушать, что скажут. Создается впечатление, что они хотят что-то скрыть, но не знают, что кто сказал нам.
- Можно и устроить. Интересно, что Феликс у сатанистов делал... - Смирнов потушил сигарету, - Как-то всё мутно и нездорово у них. Вы завтра допросите всех, можно с пристрастием, и пока мы не придем к какому-то выводу, я докладываться выше не буду. Слишком всё запутано.
Глава 19. Следственный комитет города Краснодара, 5 мая, 15.00
- Мой подзащитный намерен подать на вас жалобу за несанкционированное задержание, - смуглый мужчина лет тридцати, в дорогом строгом костюме сидел рядом с Феликсом и от его имени разговаривал со следователями. Горецкий мысленно уже несколько раз назвал патологоанатома"пидарасом", но внешне его раздражение никак не проявлялось.
- Феликс Апостол подозревается в совершении насильственных действий сексуального характера по отношению к Даниле Ленскому, а также в его неоднократном избиении и даже покушении на убийство, - Сергей с издевкой улыбнулся Феликсу, но тот никак не отреагировал.
- Мой подзащитный это всё отрицает.
- Мы сейчас проводим экспертизу, и если господин Ленский будет признан невменяемым, а дело идет именно к этому, то, боюсь вам так просто выпутаться не удастся. Либо Ленский может передумать и дать показания против вас.
- Что вы хотите от Феликса? - адвокат также был спокоен и вызывающе доброжелателен.
- Я хочу узнать, как давно господин Апостол знает Данилу Ленского, что Данила рассказал ему про ДТП, а также цель визита Феликса к сатанистам. Если вы не в курсе, Ленский подозревается в совершении дорожно-транспортного происшествия, повлекшего за собой смерть двух и более людей. Статья такая есть.
- Мой подзащитный не желает обсуждать свою личную жизнь с вами.
Разговор шел по кругу уже час. Горецкий готов был биться головой о стену, а Феликс так и не давал никаких показаний.
В это же время Син допрашивал Ленского, который тоже молчал, когда речь начинала касаться Апостола. Это был тупик. Оставалось последнее средство, очная ставка. Феликса с адвокатом отвели в пустую комнату, после чего ввели туда Ленского. И оставили их троих. И хотя Горецкий и хотел, чтобы Феликс и Данила оказались наедине, но подозреваемый не хотел отпускать от себя адвоката ни на минуту.
Сами следователи, Син и Горецкий, устроились в смежной комнате, в которой всё было слышно и видно. Естественно, Апостол и его адвокат это понимали, а вот Данила... была надежда, что он поведет себя неадекватно. Всё-таки, по словам психиатра, подозреваемый немного "гонял".
- Мы не сможем использовать какие-либо их слова, если, конечно, они что-то и скажут, как доказательства в суде, - Син протер очки, глядя полуслепыми глазами на Горецкого.
- Думаешь, я не знаю? - Сергей пожал плечами, - Но тут хоть зацепка будет.
Между тем в комнату вошел Данила. Увидев Феликса, он сперва широко улыбнулся, потом побледнел и медленно подошел к любовнику. Апостол в ответ смотрел на Ленского как на пустое место, адвокат же отошел в сторону, чтобы не мешать.
- Мой господин... - мальчишка приоткрыл бледные губы и приблизился к мужчине. Однако Феликс молча и уничижительно смотрел на Данилу, по-прежнему не меняя позы. На лице было абсолютное равнодушие.
- Хорош любовничек, - ухмыльнулся Горецкий, глядя на всю эту сцену.
- Тише, - цыкнул Син, прижавшись лбом к стеклу. Между тем Данила приблизился еще ближе и встал на колени перед Феликсом, молча.
- Я недоволен тобой, - Апостол опустил голову ниже, глядя на Ленского.
- Господин...
- Ты живешь у меня три дня. Я тебя подобрал, когда проезжал по трассе Дом М4 в сторону Ростова, по делам. Ты был практически без одежды и ничего не помнил, что с тобой произошло, - Апостол говорил так спокойно, как советский диктор в блоке новостей, - Уже у меня дома ты рассказал, что видел по телевизору, что на твоей украденной машине было совершено ДТП, а потом ты не помнишь что было. Кажется, кто-то тебя избил. Потом ты заподозрил, что твоей машиной воспользовались твои друзья-сатанисты, и ты попросил меня съездить к ним, чтобы уточнить этот вопрос. Всё запомнил?
Парень так и слушал это на коленях. Затем он твердо кивнул и медленно поднялся.
- Мой господин...
- Что? - Феликс посмотрел на Данилу тяжелым безэмоциональным взглядом, от которого даже у следователей пробежали мурашки по телу.
- Вы... вы за это время меня ни разу не поцеловали...
- И что?
- Прошу вас, - Ленский опустил голову, сжавшись. Было видно, что эти слова даются ему с трудом, - Поцелуйте меня, сейчас.
- Ты не стоишь ни одного моего поцелуя.
- Мой господин... Но если они на меня повесят дело о ДТП, мы больше никогда не увидимся...
- Ты сам виноват в этом, - Феликс усмехнулся, отчего Горецкий, который хотя и не обладал ярко выраженным свойством эмпатии, прорычал сквозь зубы:
- Вот скотина...
Син быстро глянул на Сергея, затем снова уставился в стекло. Алексей сейчас думал вовсе не сложных отношениях между Данилой и Феликсом, а о том, что после их договоренности Апостола вообще ни за какое место взять не получится. А то, что это подонок редкой породы, для Сина было более чем очевидно. Между тем Данила после минутного молчания вдруг поднял голову и твердо произнес.
- Если вы меня не поцелуете, сейчас, я напишу заявление, что вы меня насиловали и избивали.
Возникла тишина. Адвокат беспокойно начал бегать глазами, следователи затаили дыхание, а Феликс сделал шаг навстречу Даниле, буровя его взглядом, и вдруг со всего размаху влепил ему пощечину, от которой парень рухнул на пол.
- Пиши, щенок, - мужчина говорил медленно, при этом в его голосе звучали нотки презрения, - Делай что хочешь. С этой секунды ты мне не нужен, и я лучше опущу член в серную кислоту, чем коснусь тебя.
Данила замер, глядя на любовника, явно шокированный его словами, затем распластался плашмя и, не поднимая головы, подполз к Феликсу, стараясь коснуться губами его ботинок.
- Мой господин, простите...
- Не пачкай мне обувь.
- Мой господин...
- Я не повторяю два раза. Пошел вон! Говори, что хочешь, делай, что хочешь...
Данила начал плакать. Его психическое состояние, которое и так было не самым лучшим, теперь превратило его в безумца, истерика. Заливаясь слезами, он начал кататься возле ног Феликса, не смея его коснуться и просил прощения. Но у Апостола даже выражение лица не поменялось.
- Так, пора их растаскивать, - со вздохом произнес Син.
- Знаешь, мне как-то жутко смотреть на всё это... - Горецкий направился к двери, - Они ненормальные. Что вообще в голове у этих людей? Даже бог с ним, что они педики. Я педиков видел. Но эти... Даниле нужен психиатр, а Феликс...
- Он чист. Сейчас даст показания, которые сказал Ленскому и всё, - Алексей вышел в коридор следом за Горецким, - Да и что-то мне подсказывает, что к делу в ДТП он не имеет отношения. У него, видимо, с Данилой, действительно любовь.
- Да, ты прав... - Горецкий покачал головой, - А более трех суток мы его задерживать не имеем права. Да и Данила не напишет никакое заявление. Так кататься в ногах любовника. Это какой-то позор...
Следователи открыли дверь и вошли в комнату, где застали всех присутствующих в той же позе. Вот только Ленский замер и рыдал, уткнувшись лицом в пол. Не говоря ни слова, Син приподнял Данилу, который был послушен, как кукла.
- Сергей Александрович, - Феликс повернул совершенно спокойное лицо к Горецкому, - Я подумал и решил дать показания о моей связи с Данилой Ленским.
- Хорошо, через минуту я вас проведу в свой кабинет. Кстати, не подскажете, что с подозреваемым? - следователь зло уставился на Феликса.
- Так вы же сами всё видели, - Апостол мрачно улыбнулся и, глянув на адвоката, направился к выходу.
- Феликс Апостол подозревается в совершении насильственных действий сексуального характера по отношению к Даниле Ленскому, а также в его неоднократном избиении и даже покушении на убийство, - Сергей с издевкой улыбнулся Феликсу, но тот никак не отреагировал.
- Мой подзащитный это всё отрицает.
- Мы сейчас проводим экспертизу, и если господин Ленский будет признан невменяемым, а дело идет именно к этому, то, боюсь вам так просто выпутаться не удастся. Либо Ленский может передумать и дать показания против вас.
- Что вы хотите от Феликса? - адвокат также был спокоен и вызывающе доброжелателен.
- Я хочу узнать, как давно господин Апостол знает Данилу Ленского, что Данила рассказал ему про ДТП, а также цель визита Феликса к сатанистам. Если вы не в курсе, Ленский подозревается в совершении дорожно-транспортного происшествия, повлекшего за собой смерть двух и более людей. Статья такая есть.
- Мой подзащитный не желает обсуждать свою личную жизнь с вами.
Разговор шел по кругу уже час. Горецкий готов был биться головой о стену, а Феликс так и не давал никаких показаний.
В это же время Син допрашивал Ленского, который тоже молчал, когда речь начинала касаться Апостола. Это был тупик. Оставалось последнее средство, очная ставка. Феликса с адвокатом отвели в пустую комнату, после чего ввели туда Ленского. И оставили их троих. И хотя Горецкий и хотел, чтобы Феликс и Данила оказались наедине, но подозреваемый не хотел отпускать от себя адвоката ни на минуту.
Сами следователи, Син и Горецкий, устроились в смежной комнате, в которой всё было слышно и видно. Естественно, Апостол и его адвокат это понимали, а вот Данила... была надежда, что он поведет себя неадекватно. Всё-таки, по словам психиатра, подозреваемый немного "гонял".
- Мы не сможем использовать какие-либо их слова, если, конечно, они что-то и скажут, как доказательства в суде, - Син протер очки, глядя полуслепыми глазами на Горецкого.
- Думаешь, я не знаю? - Сергей пожал плечами, - Но тут хоть зацепка будет.
Между тем в комнату вошел Данила. Увидев Феликса, он сперва широко улыбнулся, потом побледнел и медленно подошел к любовнику. Апостол в ответ смотрел на Ленского как на пустое место, адвокат же отошел в сторону, чтобы не мешать.
- Мой господин... - мальчишка приоткрыл бледные губы и приблизился к мужчине. Однако Феликс молча и уничижительно смотрел на Данилу, по-прежнему не меняя позы. На лице было абсолютное равнодушие.
- Хорош любовничек, - ухмыльнулся Горецкий, глядя на всю эту сцену.
- Тише, - цыкнул Син, прижавшись лбом к стеклу. Между тем Данила приблизился еще ближе и встал на колени перед Феликсом, молча.
- Я недоволен тобой, - Апостол опустил голову ниже, глядя на Ленского.
- Господин...
- Ты живешь у меня три дня. Я тебя подобрал, когда проезжал по трассе Дом М4 в сторону Ростова, по делам. Ты был практически без одежды и ничего не помнил, что с тобой произошло, - Апостол говорил так спокойно, как советский диктор в блоке новостей, - Уже у меня дома ты рассказал, что видел по телевизору, что на твоей украденной машине было совершено ДТП, а потом ты не помнишь что было. Кажется, кто-то тебя избил. Потом ты заподозрил, что твоей машиной воспользовались твои друзья-сатанисты, и ты попросил меня съездить к ним, чтобы уточнить этот вопрос. Всё запомнил?
Парень так и слушал это на коленях. Затем он твердо кивнул и медленно поднялся.
- Мой господин...
- Что? - Феликс посмотрел на Данилу тяжелым безэмоциональным взглядом, от которого даже у следователей пробежали мурашки по телу.
- Вы... вы за это время меня ни разу не поцеловали...
- И что?
- Прошу вас, - Ленский опустил голову, сжавшись. Было видно, что эти слова даются ему с трудом, - Поцелуйте меня, сейчас.
- Ты не стоишь ни одного моего поцелуя.
- Мой господин... Но если они на меня повесят дело о ДТП, мы больше никогда не увидимся...
- Ты сам виноват в этом, - Феликс усмехнулся, отчего Горецкий, который хотя и не обладал ярко выраженным свойством эмпатии, прорычал сквозь зубы:
- Вот скотина...
Син быстро глянул на Сергея, затем снова уставился в стекло. Алексей сейчас думал вовсе не сложных отношениях между Данилой и Феликсом, а о том, что после их договоренности Апостола вообще ни за какое место взять не получится. А то, что это подонок редкой породы, для Сина было более чем очевидно. Между тем Данила после минутного молчания вдруг поднял голову и твердо произнес.
- Если вы меня не поцелуете, сейчас, я напишу заявление, что вы меня насиловали и избивали.
Возникла тишина. Адвокат беспокойно начал бегать глазами, следователи затаили дыхание, а Феликс сделал шаг навстречу Даниле, буровя его взглядом, и вдруг со всего размаху влепил ему пощечину, от которой парень рухнул на пол.
- Пиши, щенок, - мужчина говорил медленно, при этом в его голосе звучали нотки презрения, - Делай что хочешь. С этой секунды ты мне не нужен, и я лучше опущу член в серную кислоту, чем коснусь тебя.
Данила замер, глядя на любовника, явно шокированный его словами, затем распластался плашмя и, не поднимая головы, подполз к Феликсу, стараясь коснуться губами его ботинок.
- Мой господин, простите...
- Не пачкай мне обувь.
- Мой господин...
- Я не повторяю два раза. Пошел вон! Говори, что хочешь, делай, что хочешь...
Данила начал плакать. Его психическое состояние, которое и так было не самым лучшим, теперь превратило его в безумца, истерика. Заливаясь слезами, он начал кататься возле ног Феликса, не смея его коснуться и просил прощения. Но у Апостола даже выражение лица не поменялось.
- Так, пора их растаскивать, - со вздохом произнес Син.
- Знаешь, мне как-то жутко смотреть на всё это... - Горецкий направился к двери, - Они ненормальные. Что вообще в голове у этих людей? Даже бог с ним, что они педики. Я педиков видел. Но эти... Даниле нужен психиатр, а Феликс...
- Он чист. Сейчас даст показания, которые сказал Ленскому и всё, - Алексей вышел в коридор следом за Горецким, - Да и что-то мне подсказывает, что к делу в ДТП он не имеет отношения. У него, видимо, с Данилой, действительно любовь.
- Да, ты прав... - Горецкий покачал головой, - А более трех суток мы его задерживать не имеем права. Да и Данила не напишет никакое заявление. Так кататься в ногах любовника. Это какой-то позор...
Следователи открыли дверь и вошли в комнату, где застали всех присутствующих в той же позе. Вот только Ленский замер и рыдал, уткнувшись лицом в пол. Не говоря ни слова, Син приподнял Данилу, который был послушен, как кукла.
- Сергей Александрович, - Феликс повернул совершенно спокойное лицо к Горецкому, - Я подумал и решил дать показания о моей связи с Данилой Ленским.
- Хорошо, через минуту я вас проведу в свой кабинет. Кстати, не подскажете, что с подозреваемым? - следователь зло уставился на Феликса.
- Так вы же сами всё видели, - Апостол мрачно улыбнулся и, глянув на адвоката, направился к выходу.
Глава 20. Дневник Феликса, 7 мая, 13.40
Меня отпустили вчера днем, но до дневника я добрался только сейчас. Во-первых, навалилась куча дел, а во-вторых... Признаюсь, весь вчерашний день я не мог взять себя в руки, тревожность мешала мне, а сегодня в довершении ко всему приехал Дмитрий Владимирович. Менты ему сказали, что я был задержан в компании с Данилой Ленским... Но обо всём по порядку.
Как ни странно, несмотря на испорченные отношения с Данилой, несмотря на мое задержание и на разговор с человеком, чьего жеста достаточно, чтобы я погиб, я думаю сейчас вовсе не об этом.
Мой визит к сатанистам оказался гораздо более интересным, чем я мог себе это представить.
Я приехал к Андрею Карташову, который считался старшим среди всех этих идиотов. Конечно же, я не назвал своей истинной цели визита. Что я мог сказать, чтобы внушить им доверие? Самым надежным способом я посчитал внушить им мысль, что я такой же оккультист, как они, и приехал, скажем так, обмениваться опытом. Единственной проблемой было то, что никакого опыта у меня и в помине не было, кроме того, когда я присутствовал во время ритуала, который проводил Данила. Это я и взял на вооружение. Правда, я не учел, что для приятелей моего раба демоны вовсе не на одно лицо. Чтобы я смог доказать свои слова, меня заставили продемонстрировать мои знания на практике, причем попутно мне сообщили, что если уж и если есть чем им со мной делиться, то и я должен им дать что-то эдакое. То есть я обязан быть очень сильным магом, а у сильных магов должно получаться вызвать демона в любое время дня и ночи.
Конечной моей целью было узнать, кто подставил Данилу, но уже в процессе нашего знакомства я начал понимать, что переоценил этих недоумков. Они искренне считали, что достаточно засекречены и никто не знает об их роде деятельности. Но это было потом. А в тот момент времени мне принесли всё, что я попросил, я же стоял с важным видом, понимая, что засыпался. Но нужно было идти до конца. Перед глазами стоял Данила, и я невольно повторял его движения. Вот только какое заклинание произносить? Как зовут демона? Я этого не знал, но понимал, что мне нужно было как-то донести до него мысль, что я зову именно его. И я тогда представил его образ, то, что я увидел, эту тень, и силой мысли начал звать ее. Чтобы мне было проще сосредоточиться, я прикрыл глаза. В какой-то момент я понял, что переполнен холодной энергией, энергией мертвых. Мне не показалось это странным, сколько лет я провел бок о бок с трупами, и, казалось, я напитался ими, и теперь... Как будто мощные потоки энергии выходили из моей груди, а я всё представлял себе этого демона, пока не почувствовал, как что-то горячее коснулось моего плеча, будто кто-то положил руку. Я приоткрыл глаза. Признаюсь, я едва справился с желанием отступить назад или даже пуститься бежать, настолько лицо этого существа, настолько явное и четкое, было страшным и непривычным. Я понял, что есть демон. Какой он. Горящие, как угли, красные глаза, темная кожа, жесткие волосы, зализанные назад. Он был покрыт шерстью, а в лице его было что-то звериное и по-настоящему страшное. Мне показалось, что он мне улыбался и вот удивительная штука, чем дольше я смотрел на него, тем быстрее понимал, что он как будто брат мне. Странная иллюзия, но она до сих пор со мною. Как можно не желать освободить его? Но тут я стал понимать, что Данила оказался слабоват для этого демона. Все были слабыми, а я... Человек, который никогда не интересовался оккультными науками, полностью соответствовал званию черного колдуна.
- Я Эргемест, я демон нескольких городов Восточной Европы. Моя вотчина - замок Эргеме, который был разрушен в четырнадцатом веке. Но в моей реальности он до сих пор стоит, среди старых дубов и аллеи яблочных деревьев, - казалось, голос демона слышал только я, но это было и не так важно. Я внимал, и перед моими глазами возникал образ этого замка, над которым развевался бардовый флаг с кельтским крестом и какими-то символами, - По нему ходят рыцари, как ты, и вас обслуживают пажи, как Данила. Моя свита, мои воины, они жестоки, как ты. Они сильны, как ты. Сохрани себя, и ты после смерти попадешь в мои владения, где получишь то, что желаешь.
- Я знаю, чего хочу. Но я хочу это сейчас, я не хочу терять это
- Выбирай. Или ты, или он... - демон по-прежнему касался горячей рукой моего плеча. У меня до сих красное пятно там, как от ожога, - В этом мире только так. А в моем всё будет иначе.
- Но как я сохраню себя, если получу это... в твоем мире? - странно, но у меня в голове даже мысли не возникло, что Эргемест может лгать. Почему? Всё просто. Он назвал себя, назвал имя. А это много. Имя демона - это его ахиллесова пята. Если ты его знаешь, ты можешь управлять им, ты можешь даже погубить демона, но это не входило в мои планы. Я чувствовал полнейшее доверие к нему, кровную родственную связь.
- У меня возможно всё. И ты это понимаешь, ты это нутром чувствуешь. И ты давно уже принял решение. Ты всегда слушал интуицию. Выслушай ее и сейчас.
- Что ты хочешь за служение? - я почувствовал, что мое сердце стало биться как-то иначе, что оно, казалось, создает эхо, которое ударяется о горячую грудь Эргеместа.
- Ты не должен никак за это расплачиваться. Посмотри на себя. Кто ты? - демон по-прежнему стоял напротив меня, его красные глаза горели еще ярче, - По каким законам ты живешь? Кому ты служишь на самом деле?
Я сглотнул, перед моими глазами проносились картины моей жизни, мои интересы, принципы. Всё это, как я давно уже понял, никак не совпадало не то чтобы с современной конвенцией по правам человека, мягко говоря, но и с человеческими законами на любом этапе развития цивилизации. Только такой псих как я мог считать, что может убивать или насиловать ради личного наслаждения, что самое важное на планете - это моя собственная личность, и лучше идти по трупам, но не растерять себя. Ради чего?
Я некромант, я воин... Эта мысль, которая раньше подспудно сидела в моем подсознании, наконец, родилась в моей голове ярко и осознанно. Я ведь всю свою жизнь служил. Кому? Ему...
- Что мне сделать? Что я должен сделать?
- Ты и так делаешь всё, что от тебя требуется, - Эргемест стоял так близко, что мне становилось жарко от его горячего тела, - Закончи свой земной путь так же, как и начал.
- Я люблю его... - я произнес это тихо, сглатывая, понимая, что говорю что-то неправильное, нелогичное для себя, неверное.
- Не растеряй себя...
С этими словами демон растворился в воздухе, а я перевел взгляд на так называемых "сатанистов". Они стояли, не шевелясь. Они тоже его видели, и, очевидно, также ярко, как я.
- Это демон Данилы? - Андрей, прыщавый худой парень лет двадцати пяти, подошел ко мне ближе, - Как он назвал себя? Имя демона?
Я молчал, еще не успев переварить всё, что увидел. Остальные двое стояли по бокам, и я чувствовал их напряжение. Что-то им не нравилось во всём этом. Видимо, не ожидали они, что в подлунном мире они встретят такого выдающегося конкурента, как я. А я понимал, что в их обществе мне делать нечего. Я попытался пройти к двери, но тут один из парней вытащил нож и приставил мне к горлу.
- Мы, кажется, договорились обменяться опытом...
- Мне это не выгодно, вы ничтожество, и рассказывать вам я ничего не намерен.
- Ты хорошо подумал? - раздался второй голос, с другой стороны. Я замер, прикидывая ситуацию, и тут, резко развернувшись, ударил в челюсть того, у которого был нож. Затем, пока тот не успел опомниться, я развернулся ко второму... В общем, получилась самая настоящая драка. Вообще-то я был сильнее этих трех щенков, вот только единственное, что я не учел, так это наличие электрошокера у одного из подонков. Я почувствовал резкую боль и вырубился.
Очнулся я через несколько часов, связанный. Я лежал в комнате, прислушиваясь к голосам из кухни. Троица обсуждала мою судьбу. По-хорошему, после того, что они мне не дали уйти, а вырубили и связали, меня надо было бы убить. Они хотя и были идиотами, но понимали, что я, если меня освободить, теперь их в порошок сотру. Но они не были способны на убийство. Они были в тупике, что давало мне надежду выпутаться. А выпутаться надо было. Вот только их недетский страх передо мной мешал всему. Из страха люди могут сделать всё что угодно. Я старался не дать им повода.
Они зашли ко мне в комнату через час после того, как я очнулся. Все трое смотрели на меня, не зная, о чем заговорить, как. Думаю, в глубине души они боялись, что я переубиваю их взглядом. А я жалел, что не мог этого сделать. Хотя, я к ним относился, скорее, как к досадному недоразумению.
- Не боишься? - Андрей прошелся по комнате, и его бегающие глаза говорили о том, что, скорее, боится он.
- Чего? - я усмехнулся, отчего все трое помрачнели.
- Мы можем тебя убить...
- Вас посадят. Всех троих. Статья сто пятая уголовного кодекса Российской Федерации...
Я не буду описывать, что они мне говорили, что я отвечал им. Разговор крутился вокруг демона, информацию о котором я так и не хотел предоставлять, о моем возможном убийстве и о Даниле, с которым я был знаком, как они всё-таки догадались. Ну а что? Демон-то общий. Я провел у них около суток. Кормить они меня не догадались, воды не давали, но, к сожалению, связан был я крепко. Не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы не раздался резкий звук дверного звонка. Так пришло мое спасение, в виде ментов и следственного комитета, хотя, если бы меня и не спасли, я был уверен, что всё равно бы выкрутился. Я слишком силен, чтобы ослабнуть даже после трех суток голодовки.
Как ни странно, несмотря на испорченные отношения с Данилой, несмотря на мое задержание и на разговор с человеком, чьего жеста достаточно, чтобы я погиб, я думаю сейчас вовсе не об этом.
Мой визит к сатанистам оказался гораздо более интересным, чем я мог себе это представить.
Я приехал к Андрею Карташову, который считался старшим среди всех этих идиотов. Конечно же, я не назвал своей истинной цели визита. Что я мог сказать, чтобы внушить им доверие? Самым надежным способом я посчитал внушить им мысль, что я такой же оккультист, как они, и приехал, скажем так, обмениваться опытом. Единственной проблемой было то, что никакого опыта у меня и в помине не было, кроме того, когда я присутствовал во время ритуала, который проводил Данила. Это я и взял на вооружение. Правда, я не учел, что для приятелей моего раба демоны вовсе не на одно лицо. Чтобы я смог доказать свои слова, меня заставили продемонстрировать мои знания на практике, причем попутно мне сообщили, что если уж и если есть чем им со мной делиться, то и я должен им дать что-то эдакое. То есть я обязан быть очень сильным магом, а у сильных магов должно получаться вызвать демона в любое время дня и ночи.
Конечной моей целью было узнать, кто подставил Данилу, но уже в процессе нашего знакомства я начал понимать, что переоценил этих недоумков. Они искренне считали, что достаточно засекречены и никто не знает об их роде деятельности. Но это было потом. А в тот момент времени мне принесли всё, что я попросил, я же стоял с важным видом, понимая, что засыпался. Но нужно было идти до конца. Перед глазами стоял Данила, и я невольно повторял его движения. Вот только какое заклинание произносить? Как зовут демона? Я этого не знал, но понимал, что мне нужно было как-то донести до него мысль, что я зову именно его. И я тогда представил его образ, то, что я увидел, эту тень, и силой мысли начал звать ее. Чтобы мне было проще сосредоточиться, я прикрыл глаза. В какой-то момент я понял, что переполнен холодной энергией, энергией мертвых. Мне не показалось это странным, сколько лет я провел бок о бок с трупами, и, казалось, я напитался ими, и теперь... Как будто мощные потоки энергии выходили из моей груди, а я всё представлял себе этого демона, пока не почувствовал, как что-то горячее коснулось моего плеча, будто кто-то положил руку. Я приоткрыл глаза. Признаюсь, я едва справился с желанием отступить назад или даже пуститься бежать, настолько лицо этого существа, настолько явное и четкое, было страшным и непривычным. Я понял, что есть демон. Какой он. Горящие, как угли, красные глаза, темная кожа, жесткие волосы, зализанные назад. Он был покрыт шерстью, а в лице его было что-то звериное и по-настоящему страшное. Мне показалось, что он мне улыбался и вот удивительная штука, чем дольше я смотрел на него, тем быстрее понимал, что он как будто брат мне. Странная иллюзия, но она до сих пор со мною. Как можно не желать освободить его? Но тут я стал понимать, что Данила оказался слабоват для этого демона. Все были слабыми, а я... Человек, который никогда не интересовался оккультными науками, полностью соответствовал званию черного колдуна.
- Я Эргемест, я демон нескольких городов Восточной Европы. Моя вотчина - замок Эргеме, который был разрушен в четырнадцатом веке. Но в моей реальности он до сих пор стоит, среди старых дубов и аллеи яблочных деревьев, - казалось, голос демона слышал только я, но это было и не так важно. Я внимал, и перед моими глазами возникал образ этого замка, над которым развевался бардовый флаг с кельтским крестом и какими-то символами, - По нему ходят рыцари, как ты, и вас обслуживают пажи, как Данила. Моя свита, мои воины, они жестоки, как ты. Они сильны, как ты. Сохрани себя, и ты после смерти попадешь в мои владения, где получишь то, что желаешь.
- Я знаю, чего хочу. Но я хочу это сейчас, я не хочу терять это
- Выбирай. Или ты, или он... - демон по-прежнему касался горячей рукой моего плеча. У меня до сих красное пятно там, как от ожога, - В этом мире только так. А в моем всё будет иначе.
- Но как я сохраню себя, если получу это... в твоем мире? - странно, но у меня в голове даже мысли не возникло, что Эргемест может лгать. Почему? Всё просто. Он назвал себя, назвал имя. А это много. Имя демона - это его ахиллесова пята. Если ты его знаешь, ты можешь управлять им, ты можешь даже погубить демона, но это не входило в мои планы. Я чувствовал полнейшее доверие к нему, кровную родственную связь.
- У меня возможно всё. И ты это понимаешь, ты это нутром чувствуешь. И ты давно уже принял решение. Ты всегда слушал интуицию. Выслушай ее и сейчас.
- Что ты хочешь за служение? - я почувствовал, что мое сердце стало биться как-то иначе, что оно, казалось, создает эхо, которое ударяется о горячую грудь Эргеместа.
- Ты не должен никак за это расплачиваться. Посмотри на себя. Кто ты? - демон по-прежнему стоял напротив меня, его красные глаза горели еще ярче, - По каким законам ты живешь? Кому ты служишь на самом деле?
Я сглотнул, перед моими глазами проносились картины моей жизни, мои интересы, принципы. Всё это, как я давно уже понял, никак не совпадало не то чтобы с современной конвенцией по правам человека, мягко говоря, но и с человеческими законами на любом этапе развития цивилизации. Только такой псих как я мог считать, что может убивать или насиловать ради личного наслаждения, что самое важное на планете - это моя собственная личность, и лучше идти по трупам, но не растерять себя. Ради чего?
Я некромант, я воин... Эта мысль, которая раньше подспудно сидела в моем подсознании, наконец, родилась в моей голове ярко и осознанно. Я ведь всю свою жизнь служил. Кому? Ему...
- Что мне сделать? Что я должен сделать?
- Ты и так делаешь всё, что от тебя требуется, - Эргемест стоял так близко, что мне становилось жарко от его горячего тела, - Закончи свой земной путь так же, как и начал.
- Я люблю его... - я произнес это тихо, сглатывая, понимая, что говорю что-то неправильное, нелогичное для себя, неверное.
- Не растеряй себя...
С этими словами демон растворился в воздухе, а я перевел взгляд на так называемых "сатанистов". Они стояли, не шевелясь. Они тоже его видели, и, очевидно, также ярко, как я.
- Это демон Данилы? - Андрей, прыщавый худой парень лет двадцати пяти, подошел ко мне ближе, - Как он назвал себя? Имя демона?
Я молчал, еще не успев переварить всё, что увидел. Остальные двое стояли по бокам, и я чувствовал их напряжение. Что-то им не нравилось во всём этом. Видимо, не ожидали они, что в подлунном мире они встретят такого выдающегося конкурента, как я. А я понимал, что в их обществе мне делать нечего. Я попытался пройти к двери, но тут один из парней вытащил нож и приставил мне к горлу.
- Мы, кажется, договорились обменяться опытом...
- Мне это не выгодно, вы ничтожество, и рассказывать вам я ничего не намерен.
- Ты хорошо подумал? - раздался второй голос, с другой стороны. Я замер, прикидывая ситуацию, и тут, резко развернувшись, ударил в челюсть того, у которого был нож. Затем, пока тот не успел опомниться, я развернулся ко второму... В общем, получилась самая настоящая драка. Вообще-то я был сильнее этих трех щенков, вот только единственное, что я не учел, так это наличие электрошокера у одного из подонков. Я почувствовал резкую боль и вырубился.
Очнулся я через несколько часов, связанный. Я лежал в комнате, прислушиваясь к голосам из кухни. Троица обсуждала мою судьбу. По-хорошему, после того, что они мне не дали уйти, а вырубили и связали, меня надо было бы убить. Они хотя и были идиотами, но понимали, что я, если меня освободить, теперь их в порошок сотру. Но они не были способны на убийство. Они были в тупике, что давало мне надежду выпутаться. А выпутаться надо было. Вот только их недетский страх передо мной мешал всему. Из страха люди могут сделать всё что угодно. Я старался не дать им повода.
Они зашли ко мне в комнату через час после того, как я очнулся. Все трое смотрели на меня, не зная, о чем заговорить, как. Думаю, в глубине души они боялись, что я переубиваю их взглядом. А я жалел, что не мог этого сделать. Хотя, я к ним относился, скорее, как к досадному недоразумению.
- Не боишься? - Андрей прошелся по комнате, и его бегающие глаза говорили о том, что, скорее, боится он.
- Чего? - я усмехнулся, отчего все трое помрачнели.
- Мы можем тебя убить...
- Вас посадят. Всех троих. Статья сто пятая уголовного кодекса Российской Федерации...
Я не буду описывать, что они мне говорили, что я отвечал им. Разговор крутился вокруг демона, информацию о котором я так и не хотел предоставлять, о моем возможном убийстве и о Даниле, с которым я был знаком, как они всё-таки догадались. Ну а что? Демон-то общий. Я провел у них около суток. Кормить они меня не догадались, воды не давали, но, к сожалению, связан был я крепко. Не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы не раздался резкий звук дверного звонка. Так пришло мое спасение, в виде ментов и следственного комитета, хотя, если бы меня и не спасли, я был уверен, что всё равно бы выкрутился. Я слишком силен, чтобы ослабнуть даже после трех суток голодовки.
Глава 21. Дневник Феликса, 7 мая, 13.40, часть вторая
Я не знал, что буду делать, до того самого момента, когда ко мне притащили Данилу на очную ставку. Сказать, что мой раб совершил ошибку, это ничего не сказать. Даже пустить пулю в лоб было бы не таким надежным способом самоубийств, как начать меня шантажировать. Я, конечно, понимал, что Данила никогда не сделает ничего против меня, но даже самой мысли о бунте, которая родилась в его голове, да еще сказанной вслух, было достаточно, чтобы я смог принять решение. Правильное решение.
Когда меня выпустили, и я вернулся домой, меня посетил Дмитрий Владимирович. Это был допрос по полной программе и, признаюсь, мне стоило огромного труда убедить мафиози в том, что моя встреча с Данилой носила случайный характер, что когда я понял кто такой Ленский, то первой и единственной целью моей было выяснить всю правду и провести собственное расследование.
- Почему ты не сообщил ментам или мне?
- Я хотел на этом побольше заработать, - я усмехнулся, - Я же не знал, что Данила сбежит...
- Хорошо, оставим это. К какому выводу ты пришел? - Дмитрий Владимирович не верил, что у нас с Данилой могло быть что-то наподобие романтических отношений. К тому же, как человек довольно традиционных понятий, он искренне не понимал, как можно любить того, кто тебя бьет и насилует. Что же касается меня... Тут он с полным правом верил в любовь еще меньше. Наше знакомство длилось уже около десяти лет, и за это время Дмитрию Владимировичу приходилось неоднократно расплачиваться за мои услуги жизнью красивых юношей, которых я с удовольствием убивал. У нас так было заведено. Либо мне перечисляли деньги на карту, либо я просил мальчика. На один раз.
- Я думаю, что сам Данила за рулем не находился...
- Так и менты говорят, но, черт побери, - мафиози развел руками, - Слишком сложно получается. Да я не верю, что этот Ленскиий непричастен, чтобы не говорили. Ну какая подстава?!
- А если найдем подставу?
- Слушай, - Дмитрий Владимирович уставился на меня своими серыми глазами. Я заметил, что с момента нашей последней встречи его лицо покрылось глубокими морщинами. Точнее, они были и раньше, но теперь мафиози не выглядел бодрым мужчиной, он постарел, - Я завалю всех, кто может быть причастен к гибели моей семьи!
- Я вас понимаю...
В это время раздался телефонный звонок. Мой собеседник отошел в угол комнаты и взял трубку, а я отвернулся от него в сторону, раздумывая над тем, что из этой истории Даниле не выпутаться. Хотя, хотел ли я сейчас его спасти? Сердце мое рвалось на части, но голова... Нет, я был спокоен.
- Твою мать, эти ослы упустили Ленского! - Дмитрий Владимирович сел на свое место, бледный от гнева, с подергивающейся жилкой под глазом, - Он у них сбежал! Они решили, что Ленский псих, ослаблен, а он от них сбежал! И теперь мне они будут говорить, что он не виновен?! Да эти сатанисты, они психи, я их всех убью. И его! Замучаю и убью!
Я молча слушал, никак не реагируя на новость о бегстве моего раба. Я, кажется, догадывался, что им двигало. Он заявится сюда, рано или поздно, глупец.
- Значит, он виноват действительно, - я пожал плечами.
- Я хочу его живым или мертвым, - мафиози поднялся.
- Хорошо. Кстати, заметьте, благодаря мне смогли задержать сатанистов, а ведь никто мне простого человеческого "спасибо" не сказал, - я проводил мафиози до входной двери, за которой его ждали телохранители.
- Я скажу тебе "спасибо, если ты поймаешь Ленского.
- А в чем будет выражаться "спасибо"?
- В чем хочешь, ты знаешь, я не жадный. Но мне нужен Ленский, - с этими словами Дмитрий Владимирович сел в автомобиль, а я вернулся в дом, где закурил, хотя делаю это крайне редко.
Когда меня выпустили, и я вернулся домой, меня посетил Дмитрий Владимирович. Это был допрос по полной программе и, признаюсь, мне стоило огромного труда убедить мафиози в том, что моя встреча с Данилой носила случайный характер, что когда я понял кто такой Ленский, то первой и единственной целью моей было выяснить всю правду и провести собственное расследование.
- Почему ты не сообщил ментам или мне?
- Я хотел на этом побольше заработать, - я усмехнулся, - Я же не знал, что Данила сбежит...
- Хорошо, оставим это. К какому выводу ты пришел? - Дмитрий Владимирович не верил, что у нас с Данилой могло быть что-то наподобие романтических отношений. К тому же, как человек довольно традиционных понятий, он искренне не понимал, как можно любить того, кто тебя бьет и насилует. Что же касается меня... Тут он с полным правом верил в любовь еще меньше. Наше знакомство длилось уже около десяти лет, и за это время Дмитрию Владимировичу приходилось неоднократно расплачиваться за мои услуги жизнью красивых юношей, которых я с удовольствием убивал. У нас так было заведено. Либо мне перечисляли деньги на карту, либо я просил мальчика. На один раз.
- Я думаю, что сам Данила за рулем не находился...
- Так и менты говорят, но, черт побери, - мафиози развел руками, - Слишком сложно получается. Да я не верю, что этот Ленскиий непричастен, чтобы не говорили. Ну какая подстава?!
- А если найдем подставу?
- Слушай, - Дмитрий Владимирович уставился на меня своими серыми глазами. Я заметил, что с момента нашей последней встречи его лицо покрылось глубокими морщинами. Точнее, они были и раньше, но теперь мафиози не выглядел бодрым мужчиной, он постарел, - Я завалю всех, кто может быть причастен к гибели моей семьи!
- Я вас понимаю...
В это время раздался телефонный звонок. Мой собеседник отошел в угол комнаты и взял трубку, а я отвернулся от него в сторону, раздумывая над тем, что из этой истории Даниле не выпутаться. Хотя, хотел ли я сейчас его спасти? Сердце мое рвалось на части, но голова... Нет, я был спокоен.
- Твою мать, эти ослы упустили Ленского! - Дмитрий Владимирович сел на свое место, бледный от гнева, с подергивающейся жилкой под глазом, - Он у них сбежал! Они решили, что Ленский псих, ослаблен, а он от них сбежал! И теперь мне они будут говорить, что он не виновен?! Да эти сатанисты, они психи, я их всех убью. И его! Замучаю и убью!
Я молча слушал, никак не реагируя на новость о бегстве моего раба. Я, кажется, догадывался, что им двигало. Он заявится сюда, рано или поздно, глупец.
- Значит, он виноват действительно, - я пожал плечами.
- Я хочу его живым или мертвым, - мафиози поднялся.
- Хорошо. Кстати, заметьте, благодаря мне смогли задержать сатанистов, а ведь никто мне простого человеческого "спасибо" не сказал, - я проводил мафиози до входной двери, за которой его ждали телохранители.
- Я скажу тебе "спасибо, если ты поймаешь Ленского.
- А в чем будет выражаться "спасибо"?
- В чем хочешь, ты знаешь, я не жадный. Но мне нужен Ленский, - с этими словами Дмитрий Владимирович сел в автомобиль, а я вернулся в дом, где закурил, хотя делаю это крайне редко.
Глава 22. Дневник Феликса, 10 мая 13.50
Я не спал в ту ночь, просто не смог заснуть. То решение, которое я принял, заставляло меня просыпаться в холодном поту, я снова смотрел в потолок, я думал о Даниле. Его тонкие пальцы, бледное лицо, глаза... Его дерзость, затем разговор с Дмитрием Владимировичем. Я принципиально не пью успокоительных, но сейчас я жалел об этом, потому что ночь так и не дала мне ни капли покоя.
Уже под утро я вырубился. И мне приснился замок Эргеме. Огромные владения... Я гулял между соснами, возле самой стены и видел таких как я, всё, как говорил демон. Я чувствовал себя как дома. Люди, демоны, кто в кольчугах, кто просто в каких-то древних одеждах, а некоторые, чаще всего это были существа, которые я бы назвал полудемонами, были практически без одежды. Со звериными лицами, покрытые шерстью, со свернутыми возле лопаток небольшими крыльями... Но стоило им захотеть, и на них появлялась одежда, какую они только пожелают. Они меня видели, но не обращали внимания. Я посмотрел на свою руку, она была также покрыта шерстью, а еще я заметил у себя хвост с железным наконечником. Меня это почему-то не удивило. Я зашел во внутренний двор, где тоже ходили жители этого места.
- Кто ты? - ко мне подошел какой-то демон, внимательно меня рассматривая.
- Я Феликс Апостол, - я не знал, как еще можно тут представиться, но, как выяснилось, этого оказалось достаточно.
- А где твой раб? Рабы должны приходить вперед хозяев, почему ты один?
- Я еще не пришел сюда, я на экскурсии, - иначе я сказать не мог, но демон покачал головой и показал мне жестом уйти.
- Тебе еще рано тут находиться. Я смотритель этого замка...
- Но Эргемест меня сюда пустил... - не знаю почему, но уходить я не хотел, и это демону не то чтобы понравилось, но он ухмыльнулся и скрестил руки.
- Ты пришел сюда, потому что захотел, никто тебя не пускал. Местечко присматриваешь. Иди к своим трупам, тебе еще рано переселяться. Всё надо делать в срок.
Замок Тевтонского ордена начал растворяться в воздухе, а я проснулся от стука во входную дверь. Наспех одев джинсы, я пошел открывать, гадая, кого могло принести в шесть утра. Хотя, что гадать? На пороге стоял Данила. Замерзший, грязный, уставший. Увидев меня, он опустился на колени и обнял мои ноги, прижимаясь к ним лицом. Я стоял не шевелясь. Мой сон еще стоял перед моими глазами.
- Уходи... - я знал, что надо делать, но давал ему шанс. Зачем? Всё равно всё будет так, как должно случиться.
- Я готов понести наказание... - мальчишка терся лицом о ткань джинс, сжимая мои ноги еще крепче.
- Наказание за неповиновение, за бунт - это смерть.
- Знаю... Мой господин, накажите меня, и я навсегда останусь с вами.
Я молча поднял с колен Данилу и повел сперва его в ванну, где обмыл всего, вытер, затем отвел на кухню и дал ему красного вина с сыром. Я сидел напротив него и видел, как он улыбается, глядя на мне в лицо. Не знаю, зачем, но я вдруг сказал.
- Ты должен придти вперед меня и всё устроить...
- Я знаю, вы там были уже?
Я отвел глаза... Неужели он говорит про то же место, что и я думаю? Неужели он всё знает?
- Ты готов?
- Готов.
- Не бойся.
Данила поднялся, и я повел его в подвал, где обычно лежали у меня инструменты для истязаний. Он шел послушно, но я видел, что он боялся. Его руки дрожали и, наверно, ему стоило больших усилий, чтобы не попытаться сбежать. Когда мы спустились, я остановился посреди полутемной комнаты, где попахивало свежей землей, и взял Ленского за подбородок.
- Ты мой самый лучший раб. Был, - с этими словами я коснулся губами его губ. Он прикрыл глаза и издал что-то, наподобие стона, его руки коснулись моей груди, а по щекам покатились слезы. Я целовал его очень нежно, наслаждаясь каждой секундой, каждым отпущенным мгновением.
Вдруг я отстранился от него и, резко вывернув ему руки, поставил на колени. Раздался щелчок наручников. Мальчишка затих, а я достал нож и срезал с него одежду, попутно оставляя кровавые раны на его теле. Он внимательно следил за моими движениями, не смея подать голос, но я уже был на взводе. Я отошел к шкафу, откуда достал несколько игрушек. Данила по-прежнему не сводил с меня своих карих глаз. Признаюсь, мне не хотелось разговаривать, но приговор прочитать я должен был.
- Я тебя обвиняю в неповиновении мне. Ты должен подохнуть, мразь.
Я застегнул кожаный ошейник на шее мальчишки, затем повернул его раком и стал вводить в него огромный фаллоимитатор, слишком большой даже для такой разработанной попки, как его. Смазкой я решил не пользоваться из принципа. Только смазал самый кончик, чтобы игрушка смогла войти. Данила заорал от боли, но я потянул ошейник на себя, отчего крики сменил хрип. Я запихивал фаллоимитатор всё глубже, понимая, что делаю ему адски больно. Когда игрушка вошла полностью, я как следует ударил его в живот ногой, отчего он захрипел и зажмурился от боли.
- Вылизывай мне ботинки.
Раб неуклюже коснулся губами кожаной поверхности, а я нагнулся и включил игрушку внутри него. Данила завалился на бок, но я его поднял обратно на колени, и он продолжил. Но мне этого было недостаточно. Я опустился на четвереньки и коснулся рукой его члена, который стал твердеть.
- В глаза смотри, мразь.
Он смотрел, и я видел в них слепое, дикое обожание прирожденного мазохиста. Когда его член стал достаточно тверд, я грубо перевязал его веревкой, так, что мальчишка не смог бы кончить, пока я этого не не захотел.
- Соси, - я расстегнул брюки и ткнул его лицом в промежность. Данила, морщась от боли, чувствуя работающую игрушку внутри себя, вобрал в себя мой член и начал отсасывать. Его бледные, почти что синие губы плотно обхватывали ствол и он насаживался так глубоко, как только мог. А я, запустив руку ему в волосы, ускорял темп, намереваясь кончить в его очаровательный ротик. Я намерен был помучить его подольше, но и разрядиться очень хотелось. Наконец, я ввел член максимально глубоко и, не замечая, как Данила трепыхается у меня в руках, излился ему в горло. Мне было очень хорошо. Я смотрел полупьяными глазами на мальчишку, понимая, что буду по нему скучать.
Он закашлялся, а я выключил игрушку на какое-то время и дал рабу немного выпить воды. Он жадно стал глотать ее, полуприкрыв глаза. Мне это не понравилось. Я отобрал воду, пихнул Данилу и, переступив через него, снова направился к шкафчику. Мне нужны были парочка английских булавок. Я оглянулся на мальчишку. Он лежал на спине, согнув ноги в коленях и прижав их к груди, чтобы уменьшить дискомфорт от инородного тела внутри себя. Я вернулся к нему и, с силой опустив ему ноги, сел сверху. Он закричал, его глаза были уже красными от постоянно идущих слез. Он попытался приподнять корпус, но я не позволил ему это сделать. Я нажал ему рукой на плечо, потом сжал пальцами его сосок и проколол его булавкой. Мальчишка дернулся, но я тут же ударил ему по лицу.
- Господин, - Данила дергался и метался, - Больно, мне больно.
Я в ответ ухмыльнулся и проткнул мальчишке второй сосок. Из ранок тут же побежали капельки крови, а я снова возбудился. Теперь мне хотелось овладеть мальчишкой полностью. Я вытащил игрушку из его ануса и, закинув его ноги себе на плечи, резко вошел в него. Но его дырочка была так хорошо теперь разработана, что боли он почти что не почувствовал. Мне это не понравилось. Я снова вышел из него и, перевернув на живот, провел лезвием ему по спине. Данила молчал, а меня возбуждали его округлые ягодицы, между которых тоже появилась кровь. Мой мальчик... Я протянул лезвие вдоль спины, оставляя кровавые полосы. Его спина то выгибалась, то мальчишка упирался головой в пол. Его плечи дрожали, и мне это страшно нравилось. Но мне хотелось услышать его крики. Я зажег свечу и поставил рядом с собой, затем приподнял бедра своего раба и снова вошел в него. Его горячее нутро заставило меня громко застонать. Я обхватил его рукой, затем взял свечу и стал капать воском на свежие раны. Данила вскрикнул, колечко сфинктера сжалось, а я провел языком по его спине, слизывая кровь. Я дурел от этого вкуса, такого сладкого и возбуждающего.
Сделав несколько фрикций, я приподнял его его еще больше и просунул руку вниз, трогая его член. Он почти упал, всё-таки боли было слишком много. Тогда я перевернул Данилу и развязал веревки на гениталиях. Затем, проведя ладонью по его бедрам, начал ласкать рукой яички. Член снова отвердел, хотя я видел, что парень уже устал, его лицо было измучено. Я еще раз плавно вошел в него и, нагнувшись, начал снова целовать его губы, нежно, как в начале. Он с трудом отвечал, а я набирал темп, и мои ласки становились все грубее. Но при этом я не забывал скользить рукой по его стволу, отчего бедра парня начинали приподниматься, а сам мальчишка хватал ртом воздух.
- Ты готов умереть? - шепнул я в его губы, чувствуя, что он приближается к разрядке.
- Да, мой господин, - его мученическое лицо было немного испуганным, я почувствовал новую волну страха и напряжения, но теперь я его успокаивал.
- Не бойся, малыш, тише... - когда его член в моей руке бы готов разрядиться белыми хлопьями, я взял в правую руку нож и аккуратно коснулся лезвием кожи на его груди. Данила уже не мог себя контролировать, он изгибался и стонал, и в тот момент, когда горячая жидкость обожгла мне руку, мой нож резким ударом вошел в грудную клетку парня, по самую рукоятку. Я смотрел в глаза мальчишке, видя, как наслаждение сменяется болью, удивлением, и вскоре взгляд потухает и тело ослабевает в моих руках. Только стон, тихий... И будто из приоткрытых губ вылетает душа мальчишки. Я кончил уже в него мертвого, и когда оргазм, наконец, отпустил меня, я вышел из его тела и коснулся губами его губ, остывающих, послушных. Глаза его были чуть приоткрыты, и я смотрел на его лицо, понимая, что Данила был потрясающе красив, настолько красив, что даже моя тоска от его потери ушла куда-то на второй план. Он никогда не был настолько привлекателен, как сейчас. Я провел рукой по ему мертвому телу, задевая булавки на его сосках. Как же он изгибался буквально полчаса назад, когда я вонзал их, а теперь...
Теперь я снова хотел его. Мертвого. Я снова начал лобызать его губы, пропихивать язык в рот, чувствуя, как послушное тело с еще связанными за спиной руками никак не отвечало на ласки, и от этого я начинал кусать его губы, вводя член и снова его трахая, обняв за плечи и беспорядочно целуя.
Сколько у нас с ним было сеансов? Я не помню, не знаю. Устал я уже к ночи. Оставив расцарапанный и изуродованный труп на полу, я пошел в ванную, потом позвонил Дмитрию Владимировичу, который практически сразу же приехал.
- Вот зачем ты его убил? - раздраженно спросил мафиози, гладя на истерзанный труп Данилы.
- Из удовольствия.
- Другого ответа я и не ждал, - мужчина брезгливо коснулся ботинком тела мальчишки, - Что ты хочешь за проделанную работу?
- Мазератти. Черный.
- Это дохрена...
- Я нашел Данилу, я нашел его дружков. Я продвинул расследование так, как весь ваш следственный комитет этого бы никогда не сделал. Этого что, недостаточно? - я скрестил руки и уставился на криминального авторитета, который хмуро покачал головой, затем развернулся и вышел из комнаты.
Машина стояла у меня под окном уже на следующее утро, а я никак не мог расстаться с телом Данилы. В какой-то момент я подумал, что надо его заспиртовать - совершенно безумная мысль. Я этого не сделал. Обмыв его и обмотав белой простыней, я похоронил тело на своем участке возле дома. Теперь мой раб всегда будет рядом со мной, хотя больше и не сможет мне служить. Возможно, я безумец, что не избавился от трупа каким-то иным образом, но я знал, что пока я угоден Дмитрию Владимировичу, никто не посмеет меня тронуть.
Уже под утро я вырубился. И мне приснился замок Эргеме. Огромные владения... Я гулял между соснами, возле самой стены и видел таких как я, всё, как говорил демон. Я чувствовал себя как дома. Люди, демоны, кто в кольчугах, кто просто в каких-то древних одеждах, а некоторые, чаще всего это были существа, которые я бы назвал полудемонами, были практически без одежды. Со звериными лицами, покрытые шерстью, со свернутыми возле лопаток небольшими крыльями... Но стоило им захотеть, и на них появлялась одежда, какую они только пожелают. Они меня видели, но не обращали внимания. Я посмотрел на свою руку, она была также покрыта шерстью, а еще я заметил у себя хвост с железным наконечником. Меня это почему-то не удивило. Я зашел во внутренний двор, где тоже ходили жители этого места.
- Кто ты? - ко мне подошел какой-то демон, внимательно меня рассматривая.
- Я Феликс Апостол, - я не знал, как еще можно тут представиться, но, как выяснилось, этого оказалось достаточно.
- А где твой раб? Рабы должны приходить вперед хозяев, почему ты один?
- Я еще не пришел сюда, я на экскурсии, - иначе я сказать не мог, но демон покачал головой и показал мне жестом уйти.
- Тебе еще рано тут находиться. Я смотритель этого замка...
- Но Эргемест меня сюда пустил... - не знаю почему, но уходить я не хотел, и это демону не то чтобы понравилось, но он ухмыльнулся и скрестил руки.
- Ты пришел сюда, потому что захотел, никто тебя не пускал. Местечко присматриваешь. Иди к своим трупам, тебе еще рано переселяться. Всё надо делать в срок.
Замок Тевтонского ордена начал растворяться в воздухе, а я проснулся от стука во входную дверь. Наспех одев джинсы, я пошел открывать, гадая, кого могло принести в шесть утра. Хотя, что гадать? На пороге стоял Данила. Замерзший, грязный, уставший. Увидев меня, он опустился на колени и обнял мои ноги, прижимаясь к ним лицом. Я стоял не шевелясь. Мой сон еще стоял перед моими глазами.
- Уходи... - я знал, что надо делать, но давал ему шанс. Зачем? Всё равно всё будет так, как должно случиться.
- Я готов понести наказание... - мальчишка терся лицом о ткань джинс, сжимая мои ноги еще крепче.
- Наказание за неповиновение, за бунт - это смерть.
- Знаю... Мой господин, накажите меня, и я навсегда останусь с вами.
Я молча поднял с колен Данилу и повел сперва его в ванну, где обмыл всего, вытер, затем отвел на кухню и дал ему красного вина с сыром. Я сидел напротив него и видел, как он улыбается, глядя на мне в лицо. Не знаю, зачем, но я вдруг сказал.
- Ты должен придти вперед меня и всё устроить...
- Я знаю, вы там были уже?
Я отвел глаза... Неужели он говорит про то же место, что и я думаю? Неужели он всё знает?
- Ты готов?
- Готов.
- Не бойся.
Данила поднялся, и я повел его в подвал, где обычно лежали у меня инструменты для истязаний. Он шел послушно, но я видел, что он боялся. Его руки дрожали и, наверно, ему стоило больших усилий, чтобы не попытаться сбежать. Когда мы спустились, я остановился посреди полутемной комнаты, где попахивало свежей землей, и взял Ленского за подбородок.
- Ты мой самый лучший раб. Был, - с этими словами я коснулся губами его губ. Он прикрыл глаза и издал что-то, наподобие стона, его руки коснулись моей груди, а по щекам покатились слезы. Я целовал его очень нежно, наслаждаясь каждой секундой, каждым отпущенным мгновением.
Вдруг я отстранился от него и, резко вывернув ему руки, поставил на колени. Раздался щелчок наручников. Мальчишка затих, а я достал нож и срезал с него одежду, попутно оставляя кровавые раны на его теле. Он внимательно следил за моими движениями, не смея подать голос, но я уже был на взводе. Я отошел к шкафу, откуда достал несколько игрушек. Данила по-прежнему не сводил с меня своих карих глаз. Признаюсь, мне не хотелось разговаривать, но приговор прочитать я должен был.
- Я тебя обвиняю в неповиновении мне. Ты должен подохнуть, мразь.
Я застегнул кожаный ошейник на шее мальчишки, затем повернул его раком и стал вводить в него огромный фаллоимитатор, слишком большой даже для такой разработанной попки, как его. Смазкой я решил не пользоваться из принципа. Только смазал самый кончик, чтобы игрушка смогла войти. Данила заорал от боли, но я потянул ошейник на себя, отчего крики сменил хрип. Я запихивал фаллоимитатор всё глубже, понимая, что делаю ему адски больно. Когда игрушка вошла полностью, я как следует ударил его в живот ногой, отчего он захрипел и зажмурился от боли.
- Вылизывай мне ботинки.
Раб неуклюже коснулся губами кожаной поверхности, а я нагнулся и включил игрушку внутри него. Данила завалился на бок, но я его поднял обратно на колени, и он продолжил. Но мне этого было недостаточно. Я опустился на четвереньки и коснулся рукой его члена, который стал твердеть.
- В глаза смотри, мразь.
Он смотрел, и я видел в них слепое, дикое обожание прирожденного мазохиста. Когда его член стал достаточно тверд, я грубо перевязал его веревкой, так, что мальчишка не смог бы кончить, пока я этого не не захотел.
- Соси, - я расстегнул брюки и ткнул его лицом в промежность. Данила, морщась от боли, чувствуя работающую игрушку внутри себя, вобрал в себя мой член и начал отсасывать. Его бледные, почти что синие губы плотно обхватывали ствол и он насаживался так глубоко, как только мог. А я, запустив руку ему в волосы, ускорял темп, намереваясь кончить в его очаровательный ротик. Я намерен был помучить его подольше, но и разрядиться очень хотелось. Наконец, я ввел член максимально глубоко и, не замечая, как Данила трепыхается у меня в руках, излился ему в горло. Мне было очень хорошо. Я смотрел полупьяными глазами на мальчишку, понимая, что буду по нему скучать.
Он закашлялся, а я выключил игрушку на какое-то время и дал рабу немного выпить воды. Он жадно стал глотать ее, полуприкрыв глаза. Мне это не понравилось. Я отобрал воду, пихнул Данилу и, переступив через него, снова направился к шкафчику. Мне нужны были парочка английских булавок. Я оглянулся на мальчишку. Он лежал на спине, согнув ноги в коленях и прижав их к груди, чтобы уменьшить дискомфорт от инородного тела внутри себя. Я вернулся к нему и, с силой опустив ему ноги, сел сверху. Он закричал, его глаза были уже красными от постоянно идущих слез. Он попытался приподнять корпус, но я не позволил ему это сделать. Я нажал ему рукой на плечо, потом сжал пальцами его сосок и проколол его булавкой. Мальчишка дернулся, но я тут же ударил ему по лицу.
- Господин, - Данила дергался и метался, - Больно, мне больно.
Я в ответ ухмыльнулся и проткнул мальчишке второй сосок. Из ранок тут же побежали капельки крови, а я снова возбудился. Теперь мне хотелось овладеть мальчишкой полностью. Я вытащил игрушку из его ануса и, закинув его ноги себе на плечи, резко вошел в него. Но его дырочка была так хорошо теперь разработана, что боли он почти что не почувствовал. Мне это не понравилось. Я снова вышел из него и, перевернув на живот, провел лезвием ему по спине. Данила молчал, а меня возбуждали его округлые ягодицы, между которых тоже появилась кровь. Мой мальчик... Я протянул лезвие вдоль спины, оставляя кровавые полосы. Его спина то выгибалась, то мальчишка упирался головой в пол. Его плечи дрожали, и мне это страшно нравилось. Но мне хотелось услышать его крики. Я зажег свечу и поставил рядом с собой, затем приподнял бедра своего раба и снова вошел в него. Его горячее нутро заставило меня громко застонать. Я обхватил его рукой, затем взял свечу и стал капать воском на свежие раны. Данила вскрикнул, колечко сфинктера сжалось, а я провел языком по его спине, слизывая кровь. Я дурел от этого вкуса, такого сладкого и возбуждающего.
Сделав несколько фрикций, я приподнял его его еще больше и просунул руку вниз, трогая его член. Он почти упал, всё-таки боли было слишком много. Тогда я перевернул Данилу и развязал веревки на гениталиях. Затем, проведя ладонью по его бедрам, начал ласкать рукой яички. Член снова отвердел, хотя я видел, что парень уже устал, его лицо было измучено. Я еще раз плавно вошел в него и, нагнувшись, начал снова целовать его губы, нежно, как в начале. Он с трудом отвечал, а я набирал темп, и мои ласки становились все грубее. Но при этом я не забывал скользить рукой по его стволу, отчего бедра парня начинали приподниматься, а сам мальчишка хватал ртом воздух.
- Ты готов умереть? - шепнул я в его губы, чувствуя, что он приближается к разрядке.
- Да, мой господин, - его мученическое лицо было немного испуганным, я почувствовал новую волну страха и напряжения, но теперь я его успокаивал.
- Не бойся, малыш, тише... - когда его член в моей руке бы готов разрядиться белыми хлопьями, я взял в правую руку нож и аккуратно коснулся лезвием кожи на его груди. Данила уже не мог себя контролировать, он изгибался и стонал, и в тот момент, когда горячая жидкость обожгла мне руку, мой нож резким ударом вошел в грудную клетку парня, по самую рукоятку. Я смотрел в глаза мальчишке, видя, как наслаждение сменяется болью, удивлением, и вскоре взгляд потухает и тело ослабевает в моих руках. Только стон, тихий... И будто из приоткрытых губ вылетает душа мальчишки. Я кончил уже в него мертвого, и когда оргазм, наконец, отпустил меня, я вышел из его тела и коснулся губами его губ, остывающих, послушных. Глаза его были чуть приоткрыты, и я смотрел на его лицо, понимая, что Данила был потрясающе красив, настолько красив, что даже моя тоска от его потери ушла куда-то на второй план. Он никогда не был настолько привлекателен, как сейчас. Я провел рукой по ему мертвому телу, задевая булавки на его сосках. Как же он изгибался буквально полчаса назад, когда я вонзал их, а теперь...
Теперь я снова хотел его. Мертвого. Я снова начал лобызать его губы, пропихивать язык в рот, чувствуя, как послушное тело с еще связанными за спиной руками никак не отвечало на ласки, и от этого я начинал кусать его губы, вводя член и снова его трахая, обняв за плечи и беспорядочно целуя.
Сколько у нас с ним было сеансов? Я не помню, не знаю. Устал я уже к ночи. Оставив расцарапанный и изуродованный труп на полу, я пошел в ванную, потом позвонил Дмитрию Владимировичу, который практически сразу же приехал.
- Вот зачем ты его убил? - раздраженно спросил мафиози, гладя на истерзанный труп Данилы.
- Из удовольствия.
- Другого ответа я и не ждал, - мужчина брезгливо коснулся ботинком тела мальчишки, - Что ты хочешь за проделанную работу?
- Мазератти. Черный.
- Это дохрена...
- Я нашел Данилу, я нашел его дружков. Я продвинул расследование так, как весь ваш следственный комитет этого бы никогда не сделал. Этого что, недостаточно? - я скрестил руки и уставился на криминального авторитета, который хмуро покачал головой, затем развернулся и вышел из комнаты.
Машина стояла у меня под окном уже на следующее утро, а я никак не мог расстаться с телом Данилы. В какой-то момент я подумал, что надо его заспиртовать - совершенно безумная мысль. Я этого не сделал. Обмыв его и обмотав белой простыней, я похоронил тело на своем участке возле дома. Теперь мой раб всегда будет рядом со мной, хотя больше и не сможет мне служить. Возможно, я безумец, что не избавился от трупа каким-то иным образом, но я знал, что пока я угоден Дмитрию Владимировичу, никто не посмеет меня тронуть.
Заключение. Дневник Феликса, 25 июня, 2012 года
Я забросил свой дневник, что со мной случается крайне редко, но сегодня... Произошло что-то, что заставило меня снова к нему вернуться. Как я прожил эти несколько недель? Дмитрий Владимирович сообщил, что следователи вышли на группу каких-то католиков, которые подозревались в организации ДТП. Но мафиози всё равно винит во всем сатанистов и Данилу. Точнее, он винит всех и каждого, ему сложно оправиться от потери.
А я... Я спокоен, я жду.
У меня хорошая машина. Черная мазератти, с трезубцем на капоте. Хороший символ, как раз соответствующий моему характеру и настроению. Я сегодня ездил в Сочи, и, проезжая серпантин, решил обогнать едущую впереди меня фуру. Я всегда езжу очень борзо, что позволяет моя исключительная реакция. Именно благодаря ей я остался жив, вовремя затормозив и прячась в свой ряд. До сих пор не знаю, каким чудом я увернулся от встречной машины, которую я, как ни странно, не заметил. Меня спасло чудо.
Я чувствовал, как капли пота покрыли мне лоб, когда боковым зрением увидел на пассажирском сиденье отчетливую тень. Данила... Он смотрел на меня, я это чувствовал, но не поворачивал лицо, глядя на дорогу.
Ты зовешь меня? Ты уже всё подготовил? Я чувствовал его энергию. Он меня ждал, он скучал по мне, по нашей любви. А я смотрел перед собой, думая о том, что это был первый сигнал, что пора собираться. Потому что где-то за гранью жизни, за пределами видимого мира стоит средневековый замок Тевтонского ордена, замок Эргеме, и в нем уже готова комната, где меня ждет мой раб, Данила Ленский.
А я... Я спокоен, я жду.
У меня хорошая машина. Черная мазератти, с трезубцем на капоте. Хороший символ, как раз соответствующий моему характеру и настроению. Я сегодня ездил в Сочи, и, проезжая серпантин, решил обогнать едущую впереди меня фуру. Я всегда езжу очень борзо, что позволяет моя исключительная реакция. Именно благодаря ей я остался жив, вовремя затормозив и прячась в свой ряд. До сих пор не знаю, каким чудом я увернулся от встречной машины, которую я, как ни странно, не заметил. Меня спасло чудо.
Я чувствовал, как капли пота покрыли мне лоб, когда боковым зрением увидел на пассажирском сиденье отчетливую тень. Данила... Он смотрел на меня, я это чувствовал, но не поворачивал лицо, глядя на дорогу.
Ты зовешь меня? Ты уже всё подготовил? Я чувствовал его энергию. Он меня ждал, он скучал по мне, по нашей любви. А я смотрел перед собой, думая о том, что это был первый сигнал, что пора собираться. Потому что где-то за гранью жизни, за пределами видимого мира стоит средневековый замок Тевтонского ордена, замок Эргеме, и в нем уже готова комната, где меня ждет мой раб, Данила Ленский.
Комментариев нет:
Отправить комментарий